Муж мой. Враг мой. Дракон - стр. 22
Мы почти не говорили – нам некогда было говорить. Но один важный вопрос я все же задала. В самом начале, когда мы только усаживались, и гости еще не успели налететь.
- Ты не злишься, - заметила я, адресуя натянутую улыбку пирующим, а принцу – свой глубинный страх, требующий удовлетворения.
- Не злюсь, - ответил мужчина, также рассредоточив свое внимание по гостям.
Со стороны, должно быть, совсем было незаметно, что мы общаемся. Не сговариваясь, мы выбрали единую манеру поведения, предпочитая скрывать истинный интерес.
- Почему? – произнесла я на выдохе, поднося ко рту кусочек мяса фазана, приготовленного в яблоках.
- Хм.
Фэнриду понадобилось время, чтобы подобрать ответ.
- Ты интересная, - ответил он коротко и исчерпывающе.
И почему я вдруг почувствовала себя такой польщенной?! Почему мои мысли потекли в направлении, как оставаться ему интересной всегда?!
Это нужно прекращать! У нас нет времени, мы не успеем узнать друг друга. Мы и женаты будем всего несколько часов, не более.
- Хочешь сказать, что узнать мои тайны тебе хочется сильнее, чем убить меня? – беззлобно поддела я.
- С чего ты взяла, что я хочу убить тебя? – лицо Фэнрида слегка напряглось, будто он пытался постичь ход моих мыслей и не мог.
- Ну, я же хотела… - пожала я плечами и получила в ответ широкую, самодовольную улыбку, которая вмиг вывела меня из себя.
Вот как! Мерзавец настолько ни во что меня не ставит, что вообще не воспринимает как угрозу! Вот почему ему плевать на тот случай с ножом – он не считает, что я на самом деле способна убить его.
Я для него – как надоедливый комар, от которого он походя отмахнулся и сразу забыл об этом. Обычная пустоголовая принцессочка, ну, разве что немного более интересная из-за загадочного барьера. И как только он вскроет его, интерес пропадет.
Когда Фэнрид ненадолго ушел из-за стола, я мстительно нажала скрытую кнопку на одном из моих перстней, позволяя яду шестикрыла попасть в бокал вина, из которого принц пил.
Один укус этого злобного маленького насекомого грозил смертью в течение пары часов. Капля яда, которую я выпустила – разбавленного в несколько раз – продлевала мучения жертвы на два-три дня.
Уже к ночи у принца появится тремор и сонливость. Следующие сутки слабость будет нарастать, пока не приведет к остановке сердца примерно после-послезавтра.
Это позволит мне избежать сегодня супружеских обязанностей, а в будущем не вызовет подозрений в отравлении: все решат, что Фэнрид умер естественной смертью от сердечного приступа.
Чувство вины и страха заполнило меня в тот же миг, но было поздно: Фэнрид вернулся за стол, и возможность передумать, например, «случайно» пролить бокал с ядом, была потеряна.
Мое сердце заколотилось с удвоенной силой, когда муж взял бокал и сделал глоток. На моих висках выступил пот.
Как бы ни готовил меня Эласар, и какой бы самоуверенной я себя не считала, на деле оказалось очень сложно смириться с ролью убийцы.
А ведь мне предстояло еще и играть роль: демонстрировать ужас и шок из-за внезапной болезни, а затем смерти молодого супруга.
И все это на глазах родного отца, который знал меня, как облупленную… Я судорожно вздохнула.
Настроение Фэнрида почему-то моментально испортилось, словно яд имел привкус, который можно распознать в вине. Или мне так казалось, потому что я слишком напряженно следила за его реакцией?