Муж, контракт и третий лишний - стр. 12

— Настя говорила, ты замечательно готовишь, так что я рада буду поделиться.

Мама покивала.

— Она у меня с детства любила готовить!

Я чуть нахмурилась под одобрительные переглядки старших, но по-настоящему смутиться меня заставил взгляд мужчины напротив. Он улыбался, как будто бы тоже одобрительно, но в глазах было что-то насмешливое.

Я этому мужчине ничего не предлагала. Ничего от него не хотела. Даже наоборот — это он считал наш брак едва ли не решенным фактом. Но почему-то мне показалось в этот момент, будто я тут красуюсь перед его родителями, навязываясь в невестки.

— А Егорка в готовке ничего не смыслит! — покачала головой Татьяна Алексеевна. — Представляете, как я удивилась, когда он вдруг открыл ресторан? Хотя вот покушать вкусно он всегда готов.

— Это правда, — спокойно улыбнулся матери «Егорка», ничуть не смущенный, к его чести, материнской ласки, — так что если в следующий раз угостишь меня чем-нибудь, буду очень рад.

У его матери довольно блеснули глаза, а я выдавила кривоватую улыбку, но выдавить согласие из себя уже не смогла. Только что-то невразумительно промычала, запивая неловкость вином.

— В следующий раз? — неожиданно нахмурился папа, — А что, был предыдущий?

— Мы случайно встретились, и я подвозил Милу до салона, — слегка приврал Егор.

Отец вдруг вскинул брови, уставившись на мои ногти. Он чуть наклонил голову к плечу и прищурился, будто пытался рассмотреть получше. Красные и красные! Что тут смотреть?!

— Вот как… — кивнул он, отлепляя наконец от меня глаза.

Я выдохнула, осознавая, что этот внимательный взгляд меня напугал. Это же просто ногти. Ну что он там мог рассмотреть? Я уже становлюсь дерганой.

Когда Егор пригласил меня посмотреть их сад и беседку, я согласилась, пожалуй, даже слишком поспешно, чем явно повеселила старших. Но я вдруг осознала, что это отличный шанс все-таки выяснить, что у этого человека на уме. И, возможно, все-таки успокоиться. Может он просто ненормальный и навоображал себе непонятно чего? Потому что родители взволнованными вовсе не выглядели. Ну не похожи они на людей, у которых бизнес рушится и которым нужно скорее выдать дочь замуж!

Может проблема все-таки в Бакурине, а я тут уже себе нервы почем зря накручиваю?

Я шла за молчаливым мужчиной, который даже и не думал что-то рассказывать или показывать. Он шел широким шагом прямо к беседке, четко давая понять, что вытащил меня из-за стола не ради неспешной прогулки и созерцания местных красот.

Я вдруг разозлилась. Мне не нравилось смотреть на его спину, не нравилось поспевать за его шагом. Но больше всего мне не нравилось, что я сама к себе позволяю так относиться. Я вдруг решила, что особых причин ждать, когда он скажет, что хочет, у меня нет.

— Мои родители вовсе не выглядят как люди, у которых проблемы. И явно не собираются подталкивать меня к браку с кем бы то ни было. Если этот брак кому-то и нужен, то явно не моей семье… Так что, — мужчина остановился, и я уткнулась взглядом в его вдруг напрягшуюся спину, — может не стоит вести себя со мной таким образом?

Он повернулся ко мне, и на его лице уже не было и тени улыбки. Только легкое раздражение, как будто бы он устал со мной говорить. Оно уже даже не задело, ведь, полагаю, мое выражение лица отличалось не сильно.