Муж для дочери Карабаса - стр. 28
Константин Алексеевич налил жене и дочери вино, себе и Леониду – водку.
– Вот, хорошо, что мы все здесь. Все свои. Хорошо, что у нас все в порядке, что все живы-здоровы.
– Ленечка, жаль Марии Петровны и Сергея Николаевича нет. Но в следующий раз…
– Вася, – обратился Мезенцев к жене, – дай сказать…
– Да, молчу, – спохватилась жена, которая привыкла, что муж называл ее мужским именем.
– Так вот, выпьем за стабильность. За привычные мелочи, за размеренность жизни, за отсутствие потрясений. Выпьем за покой и счастье в доме.
Леонид заметил, как усмехнулась Ольга, но усмехнулась тайком от отца.
Потом все принялись за еду, которая была отменной. Васса Федоровна была все-таки кулинаркой высшего класса.
Разговор за столом сначала шел о пустяках, потом шел о знакомых, потом пошли «дачные воспоминания», потом все вдруг наелись, утомились, расселись по диванам и креслам и, лениво перебрасываясь словами, наблюдали за осенью, которая потихоньку превращалась в зиму.
– Леня, пошли-ка, потолкуем про дела, – вдруг сказал Мезенцев, и они поднялись на второй этаж в его кабинет.
– Ну, что там декан? Доволен?
– Еще бы, Константин Алексеевич! Теперь они могут запросто в этом помещении открывать хоть магазин, хоть кафе.
– А народ «не гудел»?
– Какой? Наш? Институтский?
– Ну, да. Ты же знаешь, иным больше всех надо и они суют нос везде.
– Поговорили, конечно, но потом перестали. – Леонид покривил душой.
Дело, о котором так хлопотал декан и в котором принял участие Мезенцев с Леонидом в качестве помощника, заключалось в том, чтобы каким-то образом оформить долгосрочную аренду одного из пустующих лабораторных корпусов. Это был даже не корпус, а так, «лабаз», «амбар», но выходил этот «лабаз-амбар» фасадом на широкую улицу и был лакомым коммерческим кусочком. Формально «лабаз» принадлежал институту, но ничего, кроме столов и старого лабораторного оборудования, там не хранилось. Со стороны Леониду показалось, декан давно «облизывался» на это место, и знакомство с Мезенцевым оказалось весьма кстати. Немного связей, обещаний, встречных услуг, и вот – пожалуйста, аренда на сорок девять лет и возможность использования помещения по собственному разумению. Леонид, выступая посредником, помощником, а иногда просто курьером, не задумывался, сколько денег это принесет декану и что за эту услугу получит Мезенцев. Он вообще о прямой выгоде не думал, а радовался возможности поработать, «покрутиться» рядом с Мезенцевым.
– Ну, это не самое тяжелое дело. Это здание требовало ремонта, то есть расходов, а теперь все это ляжет на плечи арендатора. Ему придется попотеть. Ну? А ты-то в нашей схеме разобрался?
– Ну, в общих чертах. Я же понимаю, что детали мне знать не надо, – скромно ответил Леонид.
– Ну, с одной стороны, да. Зачем тебе детали? С другой – надо понимать, какой шаг за каким идет. Но это с опытом приходит. Опыт же – со временем. А пока, вот… – Мезенцев полез в одну из тумб своего внушительного стола, звякнул ключами, чем-то щелкнул и положил на стол две пачки денег.
– Что это? – Леонид посмотрел на аппетитные стопочки купюр.
– Это твой заработок. Ты же не за просто так столько времени бегал по кабинетам.
– Так я и не бегал особенно… – Леонид не решался притронуться к деньгам.
– Послушай, это твой заработок, – нахмурился Мезенцев. – Честный. Все было сделано по закону. По правилам. Только чуть быстрее, чем удалось бы это провернуть без моих знакомств. Понимаешь?