Мозаика Парсифаля - стр. 91
– Выполню его просьбу.
– Каким образом?
– Ну, я… – Стерн замолчал, взгляд его скрестился со взглядом Миллера, и закончил фразу очень тихим голосом: – Я швырну ему спички.
– Или же пошлете к дьяволу, а то и вовсе проигнорируете его просьбу, продолжая вести разговор. Но я думаю, в подобных обстоятельствах вы ни за что не полезете в карман и не станете передавать ему спички из рук в руки. Так можно поступить лишь при обычной дискуссии, без всякого эмоционального возбуждения. Не думаю, что на месте Хейвелока и в его, как мы предполагаем, состоянии вы поступили бы так, как он. Да и не только вы, любой из нас.
– Но мы не знаем, что сказал ему Огилви, – не соглашался Стерн, – он мог…
– Неужели вы не видите, что это практически не имеет значения? – прервал его психиатр. – Речь идет о поведенческом стандарте. Стандарте, я подчеркиваю.
– Основанном на коробке спичек?
– Если хотите, да. Но только потому, что это симптоматично. В ходе всей встречи, за исключением первоначального момента, мы наблюдаем удивительную неагрессивность со стороны Хейвелока. Если описание Бейлора точно – на чем вы настаиваете, и, как мне кажется, вполне достоверно, потому что у Бейлора есть все основания подчеркивать агрессивность Хейвелока, – последний проявил исключительную способность к самоконтролю… продемонстрировал абсолютно рациональное поведение.
– И о чем это говорит? – прервал свое молчание Даусон, в упор глядя на Миллера.
– Я пока не уверен, – ответил медик, не отводя глаз. – Но знаю одно: все это не вписывается в образ того человека, с которым, как мы убедили себя, нам приходится иметь дело. Иными словами, в его поведении слишком много рационального и явно не хватает безумия.
– Даже в том, что он постоянно переходит из мира реалий в царство фантазий?
– В данном случае это не имеет отношения к делу. Его реалии – плод всего жизненного опыта, в то время как сознание базируется в основном на эмоциях. В условиях, при которых состоялось рандеву, эмоции должны были выплеснуться наружу, взяв верх над реальным восприятием. В такой ситуации настроенный весьма агрессивно Хейвелок не стал бы слушать противника. А он слушал его очень внимательно…
– Надеюсь, Пол, вы отдаете себе отчет в том, что говорите? – спросил юрист.
– Разумеется. Основываясь на данных, с самого начала считающихся абсолютно достоверными, я просто допускаю такую возможность.
– Выходит, что человек, который три дня тому назад был на Палатине, не соответствует нарисованному нами первоначальному образу?
– Возможно, не соответствует. Никаких абсолютных истин. Всего лишь догадка, основанная на знаниях. Содержание разговора нам неизвестно. Но в его поведении столько рационального, что мое профессиональное сознание не удовлетворено и я не могу утверждать, что образ этого человека соответствует написанному нами.
– …Тому, что создавался на основе информации, которую мы считали безукоризненной «с самого начала», по вашему выражению, – продолжал Даусон. – Начиная с Коста-Брава.
– Именно. Но предположим, что это вовсе не так. Допустим, что все исходные данные оказались ложными.
– Невозможно! – заявил Стерн. – Все сведения просеивались десятки раз, прошли через множество дополнительных фильтров. Места для ошибки просто не оставалось. Каррас работала на КГБ и была застрелена на Коста-Брава.