Моя жизнь в руинах - стр. 27
– Я знаю такое место.
Мы пошли по улице, стараясь избежать столкновения с проходившими мимо людьми в шляпах. Постоянно кто-нибудь кричал: «Подриг! Ты им нужен!», или «Надеюсь, ты скоро вернешься в игру!», или «Придурок, давай уже возвращайся на поле!»
В конце концов я решилась задать вопрос, который заставил его поморщиться.
– Ты сейчас не играешь? – спросила я.
– Нет. Шесть недель назад я получил сотрясение мозга. Как раз в разгар игры.
– О, и тебе до сих пор не стало лучше?
Он плотно сжал губы и коротко ответил:
– Нет.
– Должно быть, ты сильно ударился. Вы же не носите шлемы, как это делают игроки в американский футбол?
– Нет, – ответил он притихшим голосом. – В любом случае команда без меня отлично справляется. Есть такие, кто говорит, что они проиграли последние игры, потому что меня там не было. Но им просто нужно кого-то обвинять.
– Я уверена, что ты скоро вернешься на поле.
Но похоже, мои слова не слишком его взбодрили. Я снова почувствовала, что его что-то мучает, но он явно не хотел об этом говорить.
– Так куда мы идем? – спросила я, меняя тему разговора.
– В Новый год не так-то просто найти в Дублине тихое местечко, но…
Мы повернули за угол, и он остановился напротив входа в китайский ресторан, который больше напоминал вход в нору. Дверь была очень маленькой, а из нескольких окон с грубыми рамами на улицу проникал тусклый свет.
– Я подумал, что ты проголодалась, – сказал он. – А в этом ресторане лучшая в Дублине китайская кухня.
От его слов мой желудок сжался. В последний раз я ела, когда мы с сестрами были на дегустации в пивоварне, а с того момента прошла уже целая вечность.
Подриг повел меня внутрь.
Там было темно, горели красные фонарики, зал был разделен на отдельные маленькие кабинки. Играла неизвестная мне азиатская поп-музыка. Атмосферу в этом месте поддерживало еще и то, что почти все из обслуживающего персонала были азиатами. Посетителей было много, но, несмотря на это, в зале оказалось довольно тихо. Когда мы вошли, хостес, официантка и один из поваров поприветствовали Подрига на китайском.
– Похоже, они тебя знают, – прокомментировала я, когда хостес, радостно улыбаясь мне, повела нас к столику в дальнем углу.
– Я часто сюда захожу, – сказал он. – Еда здесь отличается от той китайской еды, к которой ты привыкла, но поверь мне на слово, здесь кормят очень вкусно. И потом, меня здесь еще никто ни разу не узнал. – Он замолчал, и мы сели за столик друг напротив друга. – Знаю, что выгляжу самодовольным индюком, но мне действительно очень хочется спокойной обстановки.
– Я понимаю. Думаю, была бы у меня хоть доля твоей популярности, мне хотелось бы того же. Не представляю, как моя сестра это выносит, но она, похоже, от внимания расцветает.
– Твоя сестра? – спросил он, и я поняла, что не рассказала ему про Сандру.
– Она актриса. В основном снимается в разных шоу, но она очень популярна в Интернете, и я уверена, что для нее это только начало карьеры. Одним словом, ее часто узнают, и она это обожает.
Он задумчиво кивнул и, приподняв бровь, над которой был шрам (мне было интересно, откуда у него этот шрам – наверное, получил в игре), спросил:
– Если ты не знала, кто я такой, почему ты решила угостить меня?
– Честно? – спросила я. Мне нужно аккуратно выбирать слова, так как я не хотела рассказывать ему всю правду, я хотела ограничиться лишь тем, что он был просто чертовски сексуален, а меня всегда привлекали задумчивые парни. – Ты сидел один. Мне стало интересно, почему такой парень, как ты, проводит новогодний вечер в одиночестве. Ты выглядел так, словно не хотел ни с кем разговаривать. Ты казался немного… подавленным.