Моя. Запретная - стр. 38

В горле пересыхает, я облизываю губы. Артур что-то рассказывает про фокус, а я понимаю, что мне дурно. Я не могу сосредоточиться на том, что он говорит. Все слова мимо.

Все мысли о предмете. Он такой огромный. Я понимаю, куда его надо вставлять, но он же не поместится внутри. Или поместится?

Член меняется на другую экспозицию. Комбо. Я фотографирую, при этом думаю не о фотографии, а о том, как, куда и зачем это пихать. Два члена на одной планке. Это в какой позе надо быть?

– Варя? Варвара? Ты слышишь, что я говорил?

– Да, – уверенно отвечаю, хотя ничего не помню.

– Повторишь? – машу головой из стороны в сторону.

– Ты о чем сейчас думала? – Щеки вспыхивают. За ними уши гореть начинают. Не о том я думала.

– Простите, – мямлю в ответ.

– Ты должна думать о работе и о фотографии, а не о том, что ты фотографируешь. – Я сжимаю губы, учащенное дыхание выдает мое волнение. Я пытаюсь расслабиться, натянуть улыбку, но меня уже повело.

– Мне надо в уборную, я сейчас вернусь, – срываюсь с места, бегу к двери. Я не вернусь сюда. Стыдно как... У меня на лице написано, похоже, что я первый раз это вижу?

– Рома, – за спиной слышу голос Артура и выбегаю за дверь.

На улицу в таком виде нельзя, поэтому спрашиваю у охранника, где уборная и направляюсь туда. Пусть посмеются и продолжат без меня.

16. Глава 17

Варвара. Нравится его злить, чтобы не кайфовал от жизни.

Закрываюсь в кабинке и сажусь на крышку унитаза. Руки дрожат. Сердце барабанит. А под кожей ежики мечутся вверх вниз. Но это все ерунда. Это же неправильно, это странно, возбуждаться от какой-то киберкожи.

– Варя, ты тут? – узнаю голос Ромы, хлопок двери за ним. Замираю. Поднимаю ноги и прижимаю к себе. Не хочу сейчас встречаться с Ромой. Но когда его что-то останавливало? Я слышу, как он открывает и закрывает каждую дверь в кабинках. Моя закрыта.

– Варя?

Я молчу. Если отвечу - поймет, не отвечу – в принципе тоже все понятно.

– Открывай.

Я закатываю глаза, шумно выдыхаю и опускаю ноги на пол.

– Ты в женском туалете вообще-то.

– Ты меня ничем не смутишь, я подожду.

Рома идет дальше и проверяет остальные кабинки.

– Можешь подождать меня на коридоре?

– Нет.

– Я туда не вернусь.

– Почему?

Рома уже не под дверью, но все равно где-то тут.

Откашливаюсь, но ответить не могу. Всему есть предел. Я своего достигла.

– Я не пойду и все.

– Ты хочешь быть фотографом-профессионалом или обезьяной с фотиком?

– Я не обезьяна.

– Я тоже так думаю.

– Но вряд ли мне, как журналисту, надо будет снимать это!

– Открой дверь, мне не нравится разговаривать через стену. Люблю смотреть в глаза.

– Я думала ты на другое любишь смотреть.

– И на другое люблю, – нагло усмехается в ответ. – Открывай или, чем ты там занимаешься?

Одна фраза, а меня снова бросает в жар. Он на что намекает?

– Это туалет и тут только одним можно заниматься.

– Эдик, я смотрю, ни грамма тебя не испортил.

– Он не Эдик. А Эдвард, – сейчас меня раздражает даже это прозвище.

– Варя? Тебя смутили секс-игрушки?

Я так и знала, что все всё поймут. Ответить на это не знаю что.

– Журналист это многогранная профессия, ты должна уметь смотреть на все непредвзято.

– А я не предвзята. Интересно, если бы Егор узнал, что ты заставил меня делать, ты бы как себя вел?

– Егор, конечно, хорошее прикрытие, но ты уже большая девочка, без него можешь решать вопросы, которые его не касаются.