Моя уязвимость - стр. 31

— Не бойся, не раздавишь.

Гаджиев хмыкает, а мне приходится склониться ниже. Кровать здесь такая, что делать массаж не особо удобно. Надо ноги в коленях согнуть, но из-за этого я не могу нормально разминать затвердевшие мышцы.

— Забирайся сверху, Дарин, — звучит почти как приказ.

— Мне и так хорошо.

— Я слышу, как ты пыхтишь, паровозик из Ромашкова.

Сглатываю и встаю одним коленом на матрас. В конце концов, мне важно помочь человеку. Амир с работы сорвался из-за меня, не отпустил одну, видя, в каком я состоянии.

Перебрасываю ногу через его бедра, сажусь удобнее. Так действительно лучше. Я вожу ладонями по его широкой спине, надавливаю так, как меня когда-то на всякий случай учила тетя. Под моими пальцами перекатываются бугрящиеся мышцы.

Я краснею, когда дело сползает к пояснице. Взрываюсь, когда заправляю резинку белья за пояс низко сидящих штанов. Всем телом чувствую, что Амир улыбается в этот момент, хоть и не видит моего лица цвета спелого помидора.

Чтобы взять мазь, наклоняюсь вперед. Прижимаюсь грудью к мужской спине, ерзаю, потому что дотянуться до тюбика не получается никак.

Охнуть не успеваю, как уже сама оказываюсь на спине, а сверху меня прижимает тяжелое массивное тело. Горячее дыхание опаляет шею. Волоски на всем теле встают дыбом.

Между ног ощущается давление чего-то очень твердого.

12. Глава 12

Амир смотрит мне в глаза. Удерживает взгляд, старается не давить на меня всем своим весом, упираясь предплечьями в матрас, но мне все равно жутко тяжело дышать.

— У вас же…спина… — мямлю, когда становится слишком жарко.

— У меня еще и член, малышка, которому очень понравилось все, что ты творила своими пальчиками.

Щеки вспыхивают, сердце в груди бьется быстро. Амир наклоняется, нацеливаясь на мои губы, но я вовремя отворачиваю лицо, и поцелуй ложится на щеку.

— Рина, накажу, — со смешком качает головой Гаджиев. — Когда собираешься супружеский долг отдавать?

— Никогда?.. — спрашиваю с надеждой в дрожащем голосе.

— Неправильный ответ. Не знаю уж, что у тебя за волшебные руки, но спину мою подотпустило.

Волоски на теле дыбом встают. Он что, правда собирается?.. Боже, я не готова. Я вообще этого не хочу ни в каком виде!

Мягко давлю Амиру на грудь, совершенно забыв о том, что пальцы у меня еще в геле. Он не отступает. Располагается удобнее на мне, переносит вес тела на одну руку, вторая ладонь начинает скользить по моей талии к животу, и дальше, к джинсам.

Всерьез пугаюсь. Гаджиев весит целую тонну, я даже пошевелиться не могу. Только панически воздух хватаю губами и ногтями царапаю его кожу.

Рукой Амир сминает мои ягодицы. Языком скользит по шее, дышит тяжело.

Кусаю губы и мотаю головой. Я не хочу. Совсем не хочу. Низ живота скручивает болезненным спазмом.

— Не надо, — выталкиваю из себя, снова давлю на плечи Амира.

— Что не так? — отрывается, чтобы заглянуть в глаза. Морщится. — Я просто потрогаю, Дарин.

— Пожалуйста…

С рыком Гаджиев скатывается в сторону. Резко встает с кровати, отходит к окну. Я подползаю к спинке и сжимаюсь в комок. Обхватываю руками поджатые колени.

— Мне этот детский сад начинает надоедать. Врала зачем? — спрашивает грубо, брови все еще нахмурены.

— Я не врала.

— Кто мне пел чуть ли не о любви с первого взгляда? Это зачем все было?

Утыкаюсь подбородком в колени. Молчу.