Моя крайность - стр. 14
10. Глава 9 "Дурной сон"
Марго
Дурной сон с силой выталкивает меня в реальность, охватив бессмысленным страхом, интуитивным сигналом, что должно что-то произойти, или уже успело свершиться. Резко поднимаюсь с кровати, бросая беглый взгляд на небольшой беспорядок в комнате, который видимо не успела заметить с вечера. Или с ночи? Когда я там точно явилась от Леськи, уже и не помню?
С приездом отчима всё чаще приходится скрываться у неё, нет никакой возможности уединиться в собственном доме, только спрятаться за закрытой дверью, заткнуть уши наушниками и терпеть до его новой командировки.
Чёрт. Странное предчувствие не проходит, а голодной кошкой скребет на душе, в изощрённой пытке впиваясь когтями, буквально с мясом вытягивая жилы перед лицом страшных опасений, уже отнюдь не продиктованных обычным сновидением.
– Только не это, – простонав, срываюсь с места.
Под ногами разбросаны незначительные мелочи, кто-то явно пытался скрыть следы своей возни в чужих апартаментах. На столе среди конспектов и тетрадей наспех наведен порядок, на первый взгляд изменения не бросающиеся в глаза, но только не для меня. Для той, у кого каждой вещи отведено своё место.
Верхний ящик комода задвинут не до конца, мешает лямочка пеньюара, зажатая и свисающая с боку. Больше всего меня беспокоит именно этот ящик, а вернее его содержимое, там должны быть припрятаны деньги, те что я не успела положить на карту, по глупости думая, что это достаточно надёжное место для их временного хранения. Сверточка на месте нет…
Мысли пускаются в галоп наперегонки с пульсом, который от обиды и чувства безысходности, грозит своей частотой разорвать мне сердце.
Замалчивать, тихо поскуливая в углу, я не намерена, слишком большая потеря. Снимаю футболку, отбрасывая её на спинку стула. К чёрту теперь уже педантичность, минувший обыск вдребезги разбил планы, все к чему я шла, на что копила.
Поспешно надеваю шорты, неуклюже застревая в узкой штанине, сильнее психуя, когда непослушные пальцы не могут справиться с молнией. Бегунок то и дело закусывает джинсу, натужно скрипя тканью только я принимаюсь с силой застегивать молнию. Лишь с третьего раза мне удаётся застегнуть замок и натянуть топ, который я не глядя достаю из комода.
Потирая лицо, отправляюсь на кухню, превозмогая закручивающуюся в затылке головную боль.
– Кто вчера был у меня в комнате? – резко спрашиваю я, откуда-то вдруг набравшись жесткости в голосе.
Вид убийственно виноватых глаз, не позволяет мне высказаться теми бранными словами, которые жуткой горечью расползаются во рту. Делаю пару глубоких вдохов, чтобы глубже затолкать негодование и злость, прежде чем продолжить, подходя к столу.
– Я же просила всего об одной простенькой услуге – не входить ко мне в комнату без спроса и в моё отсутствие, – боль стремительно добирается до висков, пульсируя в тех адской барабанной дробью. – Неужели, так сложно? Ма, ну чего молчишь?
Я сбита с толку её дурацким молчание, ведь она всегда либо стыдит меня, либо кидается рьяно оправдывать своего "прихлебателя", никаким другим словом и язык у меня не поворачивается назвать это жалкое подобие мужика. Наклоняюсь, нависнув над матерью в решительной позе и распластав ладони на столе, касаюсь пальцами кружки, на удивление холодной для утреннего кофе. В нос тут же ударяет кисловатый запах и его-то точно не спутать ни с чем. Молодое вино, частый спутник депрессивных вечеров моей родительницы.