Мост - стр. 22
– В чем дело? – спрашиваю рабочих. Они смотрят на меня как на неодушевленный предмет и отворачиваются.
Снова – лифт. У меня дрожат руки.
Но, слава Богу, больничная регистратура осталась на месте. Приходится ждать, пока регистратор объяснит, куда идти, молодой супружеской чете с маленьким ребенком. Вот они отправляются по длинному коридору, и наступает моя очередь.
– Я ищу офис доктора Джойса, – говорю сидящей за столом полной суровой тетке. – Он был в офисе тридцать четыре двадцать два. Я еще вчера туда приходил и с ним виделся. Но он, похоже, переселился.
– Вы пациент?
– Меня зовут Джон Орр. – Я даю ей прочесть на браслете остальные сведения обо мне.
– Минуточку. – Она поднимает телефонную трубку.
Я сажусь на мягкую скамью посреди регистратуры, которая окружена коридорами; они расходятся, как спицы от ступицы колеса. Те, что покороче, ведут на открытый воздух. Ветерок колышет мягкие белые занавеси. Женщина за столом беседует по телефону то с одним человеком, то с другим. Наконец она кладет трубку.
– Мистер Орр, доктор Джойс теперь находится в офисе тридцать семь ноль четыре.
Она рисует, как мне добраться до нового офиса. У меня в груди тупо ноет – там живет кольцевидное эхо боли.
– Мистер Брук шлет вам свои наилучшие пожелания.
Доктор Джойс поднимает глаза от записей, моргают серовато-розоватые веки. Я рассказываю сон про галеоны и обмен абордажными партиями. Он слушает не перебивая, время от времени кивает, изредка хмурится и делает пометки в блокноте. Потом я умолкаю, и затягивается пауза.
– Мистер?.. – недоуменно переспрашивает доктор Джойс. Тонкий серебряный карандаш нависает над блокнотом, точно крошечный кинжальчик.
– Мистер Брук, – напоминаю. – Поступил из хирургии почти одновременно со мной. Инженер, страдает бессонницей. Вы его лечите.
– А-а!.. – говорит через секунду доктор Джойс. – Вот вы о ком! – И опять склоняется над блокнотом.
Новые помещения доктора Джойса еще грандиознее прежних: тремя этажами выше, больше по площади. Все это говорит о том, что дела его продолжают идти в гору. У него теперь и референт, и секретарь в приемной. Да, к прискорбию моему, это крутое восхождение выдержал и МДР. «Мистер Орр, да вы прекрасно выглядите! Как я рад вас видеть! Присаживайтесь! Позвольте взять ваше пальто. Чашечку кофе? Или чая?»
Серебряный карандашик отправляется в нагрудный карман.
– Итак, – разминает кисти врач, – что вы извлекли из этого сна?
Ну вот, снова-здорово!
– Док, – говорю, рассчитывая фамильярным тоном для начала подействовать ему на нервы, – хоть убейте, ничего сказать не могу. Не моя профессия, сами понимаете. А как насчет вашего просвещенного мнения?
Доктор Джойс секунду-другую спокойно глядит на меня. Затем встает и бросает блокнот на стол. Подходит к окну, стоит, глядит наружу и часто кивает.
– Орр, я вам выскажу свое мнение, – поворачивается ко мне. – Я думаю, что оба эти сна, и сегодняшний, и вчерашний, ровным счетом ничего нам не дали.
– Да? – спрашиваю. Эх, черт побери, а я так старался! Откашливаюсь, изрядно раздосадованный. – И что теперь делать будем?
У доктора Джойса странно блестят голубые глаза. Он выдвигает ящик из стола, достает большой альбом с моющимися пластиковыми страницами и фломастер, вручает их мне. На страницах альбома в основном незаконченные рисунки и тесты с чернильными кляксами.