Москва кричит - стр. 18
Тут я не выдержала и вскочила с места. Я не собиралась уходить, но и просто слушать дальше не могла. Этого, черт возьми, слишком много для одного разговора. Все слишком странно. Но самая большая проблема в том, что я не могу ему не верить, не могу решить, что он просто сумасшедший, и рассмеяться, потому что уже смотрела ему в глаза. В тот момент, когда мой мир сгорел в огне, я точно знала, что дальше нужно идти за этим поджигателем, что он тот единственный в мире, кто никогда меня больше не обманет. А еще потому что я видела тот двор и сейчас понимаю, что это и есть «болезнь», о которой говорит Красный. И отчетливо помню, как страстно хотела спасти их, но не знала, как. Если у него есть ответ, надо хотя бы попробовать довериться. Для начала хотя бы дослушать.
– Я возьму нам кофе… ты пьешь? – наконец выдавила я дрожащим голосом. Обратиться на «ты» оказалось ужасно неловко, пришлось себя заставить, но раз он настоял, нужно привыкать.
– Черный, пожалуйста, – ответил он, мягко улыбнувшись, милостиво давая мне возможность сделать паузу.
Девушка у кофемашины нехотя выслушала заказ, ее мысли явно были где-то далеко, а судя по красным глазам и темным синякам под ними, это «далеко» находилось у нее дома в районе подушки. Один из столиков в углу взорвался хохотом, кто-то начал мучить гитару – иначе не скажешь. Компания, расположившаяся на пуфиках, что-то увлеченно обсуждала, а рядом, похоже, проходил мастер-класс по рисованию. «Все такие живые», – я невольно улыбнулась, обводя помещение глазами, пока ждала наш кофе. Мандраж как-то сам собой прошел, стоило ощутить аромат свежего напитка, так что можно было смело брать две кружки, не переживая о дрожащих руках.
– Я готова, – сразу заявила я, решив не тянуть паузу, пока не начала снова нервничать.
– Кофе здесь, конечно, не самый лучший, но пить можно, – как будто самому себе сказал Красный, проведя носом над чашкой, и сделал несколько мелких глотков, не спеша продолжить разговор, – скажи, как смотришь на то, чтобы допить и выйти прогуляться, а там уже и поговорить дальше?
– Почему бы и нет, – ответила я, стараясь не выдать разочарование, но настаивать на своем так и не решилась.
Мы свернули на Рождественский бульвар и медленно пошли по аллее. Один из самых узких и уютных бульваров Москвы. А название района Мещанский будто говорит само за себя. Усадьба, усадьба, еще усадьба, особняк, театр, и, о боже, трапезная. Только здесь все еще существует это слово. Церкви, монастырь и собор, хотя я понятия не имею, в чем разница. Да даже Центральный рынок добавляет атмосферы. Странная, можно сказать, несуразная, а иногда трагическая история. Впрочем, как у любого района Москвы. Я не так часто гуляла здесь. Зато каждая прогулка была особенно счастливой. Но видимо, сегодняшняя станет исключением.
Красный убийственно долго молчал, посматривая по сторонам, а я искусала губы до крови, не понимая, что происходит. «Он собирается заговорить или вообще забыл, что я тут рядом иду?» Я уже устала сверлить его взглядом – все равно не помогает.
– Мы остановились на том, что Москва снова болеет, и вы со всеми остальными пока не понимаете, чем именно, – аккуратно заговорила я, наконец решившись прервать эту звенящую тишину и вернуться к разговору.