Морана - стр. 9
– Иностранные языки?
– Немецкий очень хорошо, на уровне носителя – в школе преподаватель из поволжских немцев. Дополнительно изучает английский, тоже на одни пятерки… Еще мы недавно приняли несколько испанских детей разного возраста. Ну, вы понимаете, да?
Сотрудник наркомата очень даже понимал: всего месяц назад в Испании закончилась трехлетняя гражданская война между националистами-монархистами и социалистами-республиканцами – и СССР всю войну довольно активно поддерживал одну из сторон. Не только поставками оружия и военных специалистов: по мере того как республиканцы проигрывали, страна Советов эвакуировала к себе испанских коммунистов с семьями, квалифицированных рабочих (вместе с заводами, на которых те прежде работали), женщин с детьми, и конечно – оставшихся без родителей сирот. Первому в мире государству рабочих и крестьян с того была прямая и ясно видимая польза, а вот Наркомату Внутренних дел привалил изрядный ворох забот. Впрочем, чекисты трудностей не боятся…
– С одной такой девочкой, Машей, она занимается по вечерам: помогает ей с русским, а та учит Сашеньку своему языку.
Бегло читая личное дело, старлей время от времени делал выписки – что не мешало ему параллельно задавать вопросы все тем же скучным «служебным» голосом:
– Здесь у вас запись о Музыкальной школе. Можно как-то поподробней?
– Когда Сашу выписывали из больницы после несчастного случая – о нем все подробно изложено в ее деле и медицинской карточке… Доктор рекомендовал ей регулярные физические нагрузки для восстановления общей координации, и рисование, либо занятия с каким-нибудь струнным инструментом – для развития мелкой моторики. В выписке все это есть!
– Я вижу.
– Ну и собственно, в то же лето мы ее устроили на гимнастику, в Художественный кружок и класс испанской гитары.
Пометок у старшего лейтенанта набралось на целый лист – который он перевернул и начал заполнять с другой стороны.
– Как, вы говорите, фамилия того инструктора ОСОАВИАХИМА, который приходил к вам?
– Кажется, товарищ Волков…
Удивившись, чекист поднял взгляд от своих записей, и словно сомневаясь в чем-то, уточнил:
– Виктор Павлович?
– М-м, вы знаете, я сейчас уже и не вспомню точно. Но я могу позвонить и узнать?
– Это лишнее.
Как-то сразу стало понятно, что после визита в детдом «гость» собирается побеседовать и с другими людьми, лично знающими шестиклассницу Морозову.
– Кроме того, я вижу записи про Кружок кройки и шитья, ну и конечно, занятия в ОСОАВИАХИМЕ… Возникает вопрос: как ваша воспитанница все это успевает. Или она у вас вообще не спит?
Дрогнув лицом, директриса слегка замялась: но так как на вопрос требовалось отвечать, причем правдиво, товарищ Липницкая вздохнула и пояснила:
– Сашенька учится с ОЧЕНЬ большим опережением. М-м, понимаете, большая часть уроков для нее сейчас просто пустая трата времени, а сажать двенадцатилетнюю девочку за одну парту со старшеклассниками, это как-то… Поэтому, когда Саша попросила, я сочла возможным пойти ей в этом навстречу и договориться в школе о замене части уроков на другие ее занятия. Конечно, ее перед этим строго проэкзаменовали! И класс испанской гитары она к тому времени уже окончила!..
Сдвинув в сторону личное дело и медицинскую карту, представитель карающих и надзирающих органов начал с интересом перебирать десяток эскизных набросков простым карандашом и синей тушью. Сложив затем все обратно в укладку и аккуратно придавив ту сверху документами, старлей вытянул из специального кармашка на картонной обложке фотокарточку Александры Морозовой, и присмотрелся.