Молодая мама - стр. 41
Щеки горели, но это не сравнится с болью в груди.
Я прошла мимо отца и услышала его тяжелый вздох. Он любит меня, знаю — любит, но сейчас отвернулся. Больно, что меня никто не хочет слышать, они уверены, что я специально. Но я не знала, что поступала неправильно, что мои отношения могли отразится на моей семье...
Я бы хотела все исправить… Потому что на месте Максима должен был оказаться Глеб. Но он был с другой девушкой.
Зашла в комнату и закрыла дверь, если бы сегодня еще кто-то что-то сказал мне — я бы не выдержала. Только не от своей семьи, слишком больно слышать и чувствовать их ненависть. Дверь балкона открыта, и холодный ветер развевал шторку. Почему она открыта? Была же заперта!
Я ее закрыла, забралась в кровать под одеяла, чтобы согреться и укрыться от всех проблем. Мне нужно придумать, как вернуть доверие близких. И чтобы они ни в коем случае не узнали, что я беременна. Если они узнают — мне конец. Они не простят. А я… А я не смогу без них жить… До этого еле чувствовала себя живой, а сейчас будто крышку гроба надо мной захлопнули, и кислорода с каждой секундой все меньше.
Глаза привыкли, и я замерла в шоке.
— Боишься? — в кромешной темноте раздался голос.
— Как ты здесь оказался? Уходи! — я слетела с кровати и медленно стала отступать к двери.
Виден только силуэт: широкие плечи, мощные руки и ноги. Он повернулся, и лунный свет упал на его профиль: прямой нос, пухлые губы и волевой подбородок, покрытый щетиной.
— Кто сказал, что запрещено приходить к своей невесте? — его голос звучал с насмешкой.
— К невесте не запрещено, но я не твоя невеста.
Он сделал шаг. Еще один. И сердце сжалось в страхе.
— Это сон, всего лишь воспаленный мозг играет со мной дурную шутку…
Я попыталась найти ручку на двери, но не получилось.
У него всегда получилась играть моим настроением. Подчинять волю и располагать к себе, но в тоже время раздражать, злить и бесить. Мне всегда хотелось ему противостоять, но сейчас не осталось сил. Максим узнал мою тайну, и все зависело от него. Сохранит ее или сдаст меня родителям.
— А ты проверь, — сказал он.
И я замерла, потому что его голос раздался очень близко, и спасения от него нет. Он под моей кожей. Настолько глубоко, что уже не убежать…
— Нам нельзя…
— Ошибаешься.
Нашла щеколду, открыла ее, распахнула дверь и выбежала. Побежала настолько быстро, насколько позволила шифоновая сорочка. Она путалась между ног, будто специально мешала убежать. Добежав до лестницы, я обернулась и, замерев, наблюдала, как неспешно он шел ко мне. В любую секунду нас могли увидеть мои родители, и тогда мне уже никто и никогда не поверит. А он чувствовал себя совершенно спокойно, как хозяин. Не оглядывался и не дергался по пустякам. Мне стоило только крикнуть, но я молчала. Заворожено наблюдала, как он подходил ко мне.
— Почему бежишь от меня?
— Ты — зло… Ты поступаешь ужасно, — хрипло ответила, потому что голос от волнения пропал.
— Ты такая же, — он просто пожал плечами и приблизился.
Его дыхание опалило мои горящие щеки, он прижался ко мне всем телом, и я почувствовала исходящий от него жар. Он проникал в мое сердце и разжигал в груди костер. Максим обхватил мою талию.
— Нет, — хотела сделать шаг назад, но он сильнее прижал к себе.
Это безумие. Именно сейчас я пожалела, что встретила его и доверилась. Почему? Почему именно я?