Мои порочные преподы - стр. 24

– Ясно, все равны, но некоторые равнее других, – договаривает за Дамблдора Штерн.

И ректор не спорит.

– Можете идти, коллеги. Кафедра находится в двести сорок седьмом кабинете, – ректор встает, и мы по очереди пожимаем друг другу руки.

Надо же, вроде старик стариком, но рукопожатие отнюдь не старческое. Силен мужик, может, ему и по силам молодая любовница.

Ева… столько баб у меня было, а с таким именем никогда. Странно.

Кустики я потоптал, ха!

– Предлагаю вместо кафедры поговорить наедине, – предлагает Штерн, едва мы покидаем ректорат.

Давно пора. Скоро его футболка будет украшена не только кофейным пятном. Кровавые брызги отлично ее украсят.

– Согласен. Пустырь за заброшенной эстрадой, – бросаю я, и направляюсь по коридору к лестнице.

– Аркадий Олегович…

– Давай скорее, Ева, заходи, – суетится ректор.

Оцениваю пустой коридор на предмет опасности в лице моего прошлого и шустро вдвигаюсь в кабинет.

Новые преподы только что куда-то намылились, подглядывала из окна в закутке у туалета – они вышли на улицу.

Надеюсь, с концами.

Оба были не в настроении.

То есть в бешенстве.

Просто Дарт Вейдер бежит по пятам и дышит пылью из-под ботинок этих дьяволов.

Понимаю, утро не задалось.

У меня тоже.

И виной всему они.

Это же моя территория. Они уже влезли один раз в мою жизнь, а теперь в универ, прикатили, собираются пустить корни, как плющ увить стены и всех студенток, кто под член попадет.

Наш Аркадий восседает за столом.

Его за глаза называют "Аркашей", кто ласково, а кто издевательски, я в числе первых, с ректором у меня проблем не было никогда, он добрый, просто надо учиться, а не за углом курить во время пар – и никаких к тебе претензий.

– Присаживайся, Ева, – предлагает он и накручивает усы.

– Аркадий Олегович, уже сорок минут зачёт идёт, – показываю журнал, осторожно, чтобы справки не рассыпать.

Он мой намек не улавливает, вздыхает, по столу двигает какие-то папки.

Сажусь на краешек стула, ерзаю, в нетерпении смотрю на него.

– Нашему университету предложили участие в региональном конкурсе, – жуёт слова ректор.

Навостряю уши. Вот это я люблю, это отличный способ о себе заявить, в моих планах попасть на практику к самому крутому психологу в городе, а критерии отбора у него строгие.

– Прием работ закончится через три недели, – продолжает ректор. – А у нас, сама понимаешь, ничего не готово, – он стучит ручкой по папке. – Но нам повезло, можно сказать, один из институтов буквально вчера сняли с конкурса, что-то у них там…в общем, мы теперь участвуем. Вместо них.

– Три недели? – неуверенно уточняю. Я на такой задаче точно споткнусь, учитывая всю мою загруженность. Региональная олимпиада – это не шутки. Но… значит, буду очень стараться, шанса не упущу. – А на какую тему проект? И сколько человек? – оживляюсь.

– За это не волнуйся, – Аркаша отмахивается, но как-то без воодушевления. – Нас в список внесли по протекции прокурора города. Его сын с завтрашнего дня преподает у нас уголовное право, – он замолкает.

А…

Мои расправленные плечи опускаются.

Все ясно – прокурор подготовил сыну почву. Выбил проект и ждёт, когда чадо себя проявит.

Мне тут делать нечего.

Откидываюсь на стуле и нервно качаю ногой, ведь не нужен Сергею ни наш институт, ни тем более, какой-то там конкурс.

Той ночью, когда мы с ним встретились в клубе – он был собой, ничего не скрывал. От жизни берет всё сполна, моралью не озабочен, и интересы его в другой плоскости лежат, адвокатское бюро он хотел открыть.