Мои крылья - стр. 11
Поправить…
Я не могла совладать с голосом, меня душили рыдания, но изнутри. Я билась, кричала, я пыталась доказать мужчине, стоящему передо мной, что все не так, но мысленно, не выплескивая наружу.
Он прав.
Илланиар альх анкер Свалье, второй советник Их Императорского Величества, прав всегда. И не упустил ничего.
Он предлагал избавиться от Стэнли, едва узнав о моей беременности. Да, мой отказ поставил под угрозу его репутацию. И да, я пришла за помощью к нему, потому что не знала, к кому мне пойти еще.
День слез. И день отказа в помощи сразу двух мужчин, которые могут… могут, но не хотят помочь…
День осознания, что Маргусу все-таки нужно было мое тело, а не я. Когда любишь, готов на все. Когда просто хочешь, но риск велик, меняешь одно желание на другое.
Так проще.
День осознания, что призрачное прошлое нужно оставить в прошлом. Его больше нет.
Есть я и Стэнли. Есть настоящее. И будущее, наше будущее с сыном, которое я постараюсь выбить даже из темных сил!
Темные…
Когда светлые отрекаются, остаются темные.
Пусть страшно, противно, пусть обещала, что никогда… никогда больше…
Но выбора нет. Светлые не оставили выбора.
А был ли он изначально?
Глядя на отца, я вдруг задалась вопросом: любил ли он меня когда-нибудь? По-настоящему. Без оглядки на то, что я его дочь, и так принято, раз уж я есть. Просто так. Потому что я – это я.
Любил? Хотя бы минуту? Пусть до того, как я испортила себе и ему репутацию и родила ублюдка.
- Мой сын не преступник, - мой надломленный голос выдавал эмоции, вопреки попытке их скрыть. – Он пытался спасти осужденного.
- Всего-то? Как смело! Один преступник хочет спасти другого!
- Папа… - голос сорвался, говорить не хотелось.
С чужим мужчиной, что стоял напротив меня, говорить не хотелось. Я чувствовала, что он не поможет, я уже поняла – душой, сердцем, что он не спасет моего сына, но пока был хоть маленький шанс, я за него цеплялась.
Я даже всерьез подумывала встать перед отцом на колени…
Возможно ли, что мое падение оставит Стэнли в живых? Возможно ли, что все эти годы отец ждал от меня именно этого?
- Кого он пытался спасти? – глаза отца перестали жечь льдом, теперь они обдавали мое тело горячим ветром.
Эмоции отца били через край, словно проверяя, где предел моей выдержки. Если бы не семейный иммунитет, я бы сгорела заживо. Мой отец – один из самых сильных представителей анкер, и один из самых злопамятных, как оказалось.
- Только не говори, что какую-нибудь невинную барышню!
Он забавлялся.
В то время, как мой сын, который на самом деле пытался спасти невинную барышню, в темнице. Нет, он не плачет. Я знала сына, он может держать боль в себе, он сильный, и он никогда не разрешал плакать мне, говоря, что это пройдет, что мы сможем…
И я смогу.
Не брошусь на равнодушного мужчину напротив с криками, кулаками. Не сорвусь. Не заплачу, потому что он, как и Стэнли, не переносит слез. У них много общего, хотя отец никогда (это я уже поняла) не признает этого.
- Он пытался спасти одну девушку… - начала я.
- Илия! – взорвался отец. - Я легко могу навести справки, ты знаешь. Кого пытался спасти, – сарказм и неверие в голосе, - твой… Твой?
Он так и не смог назвать его моим сыном, но я проглотила боль и обиду. Пусть так. Это мой мальчик. Только мой, и никого больше. Главное – вытащить его из темницы, спасти!