Мохито для изгнанника Тьмы - стр. 23
Когда я возвращалась в свою комнату, у меня перед глазами стояли одни травы, травы, травы... А еще хвостики каких-то ящериц и сушеные внутренности неизвестных мне существ, благо, мелких, что я даже с трудом различала, что там за орган от меня требовали. Первые минуты это было прямо «б-р-р», но потом ничего, привыкла...
Я, конечно, мечтала сразу завалиться спать, но меня, только открыла дверь, ждало наглое:
— Ку-ку.
Вот же, зараза! А я о ней почти забыла. Нет, сегодня я однозначно собираюсь поспать, а значит, надо ставить вопрос с кукушкой ребром. Я залезла на кровать с ногами, чтобы быть повыше к часам, и начала их изучать. Интересно, что там за механизм? Можно ли как-то его отключить или вывести из строя? Я попыталась открыть окошко, из которого вылезает птичка — не получилось, только ноготь сломала. А, может, заклеить его скотчем? У меня как раз есть небольшой в сумке, ношу всегда с собой на всякий случай. Вдруг кукушка не сможет выбраться и успокоиться? Но чтобы это проверить, придется подождать начало следующего часа. Ладно. Тогда пока приму душу и... Да, наведу порядок с помощью чудо-пыльцы!
После применения этого удивительного средства я наконец помылась в чистой ванной и с удовольствием растянулась на такой же чистой постели. Часы показывали без десяти одиннадцать, значит, можно было готовиться к сопротивлению пернатой. Как и собиралась, заклеила окошко часов крест-накрест скотчем и стала ждать результата. Ровно в одиннадцать окошко попробовали открыть изнутри, но первая попытка оказалась неудачной. Я уже почти торжествовала, как вдруг деревянная преграда была пробита насквозь клювом. Скотч от такого напора оторвался сам, и теперь уже птичка с ликующим:
– Ку-ку! — вырвалась на свободу. — Ку-ку, ку-ку, ку-ку...
Я начала закипать. В порыве схватила эту проклятую кукушку и крепко сжала в ладони, желая ее хоть так заткнуть. Но та внезапно затрепыхалась, точно живая, забилась испуганно и даже перестала орать. А потом я ощутила под пальцами стук ее сердца... И одернула руку. Так что, она и вправду живая? Мне сразу стало как-то не по себе: обижать живое существо — это точно не по мне. Какое бы вредное и доставучее оно ни было. Кукушка тем временем шмыгнула внутрь своего домика, на меня же накатил новый приступ вины. Раз моя новая соседка живая, наверное, стоит с ней подружиться...
Решение, как это сделать, пришло быстро. Я спустилась в кухню, где грязь постепенно отвоевывала свои прежние позиции, нашла в шкафчике немного риса, прихватила кусочек хлеба и печенье. Что-то из этого точно должно понравиться птичке.
— Выходи, — постучал я осторожно по домику часов. — Мириться будем.
Та осторожно взглянула наружу, а я ей тут же поднесла на блюдечке все, что приготовила.
— Ешь давай, – проговорила уже беззлобно. – Только обещай, что дашь мне ночью поспать. Завтра кукуй себе хоть весь день, но ночью мне надо высыпаться. Ты же, наверное, сама знаешь, какой вредный у тебя хозяин.
Кукушка склонила голову набок, посмотрела на меня одним глазом, потом быстро-быстро склевала весь рис с тарелки, прихватила печенье и исчезла в часах. Но через секунду снова вылезла – за хлебушком. Я усмехнулась: запасливая птичка.
— Если будешь себя хорошо вести, — сказала я уже громче, – завтра еще чего-нибудь вкусного принесу.