Мое личное (не) счастье - стр. 22
Олег садится за руль, отъезжает со стоянки и спокойно едет вперед. Мне многое хотелось бы ему сказать, да и, чего уж греха таить, спросить, где потерял свою красавицу, но мой рот как будто заклеен скотчем. Самарский останавливается на светофоре, закуривает сигарету и открывает окно. Когда свежий воздух достиг меня, я поняла, как там похолодало. Странно, когда он вел меня к машине, я этого нисколечко не почувствовала, а сейчас самым настоящим образом холод пробирает до костей.
— Напиши сообщение своему Коле. Нехорошо как-то оставлять в неведении кого-либо.
Да уж, почему-то сама я об этом не задумалась ни на миг. Бедный Чернов. Беру телефон и отправляю ему сообщение: «Меня забрали домой. Сопротивление было бесполезно. Завтра позвоню».
Убираю телефон в карман и без стеснения смотрю на Олега, который выпускает струю дыма. Ненавижу сигаретный дым! Но почему даже это я могу в нем принять?
— Еще ни один человек не совершал нормальных поступков по-пьяни. Нет ничего хуже, чем о чем-то жалеть потом. Особенно о том, что нельзя исправить. Не надо совершать глупых поступков. Подружками ты, как я вижу, так до сих пор не обзавелась, стало быть, и поплакать в жилетку некому. А парень на эту роль не годится. У нас другое на уме.
— Самый умный, самый спокойный, всезнающий и всепонимающий Олег. Тебе корона не жмет?
— Не знаю, я никогда ее не носил. — Отворачиваюсь к окну и пытаюсь не показывать истинных эмоций. Ведь у кого-то получается быть спокойным донельзя. — Пуговицы застегни, грудь-то уже выгуляла, — слышу звук закрываемого окна и в который раз не могу открыть рот. Мне просто нечего ему ответить. Только из чувства протеста пуговицы все равно не застегну.
Так и проехали до дома молча. Вышла из машины, демонстративно громко хлопнув дверью, и пошла к подъезду.
— Ты бы лучше с клуба так охотно уходила, — слышу позади голос Олега.
— Ты бы лучше за своей жизнью смотрел, а то я еще могу подумать, что ты за мной следишь.
— У меня нет на это времени, — открывает дверь в подъезд и пропускает меня вперед.
— У нас безопасный подъезд, провожать меня дальше не надо.
— Мне будет так спокойнее. Заходи и так примерзла уже.
Заглядываю ему в глаза, и так хочется сказать: так согрей. Давай, телепат фигов, сожми, затискай меня в подъезде, да хоть изнасилуй. Вот идиотка, какое же это изнасилование, если я сама отдамся? Усмехаюсь своим мыслям и все же захожу в подъезд. Заходим в лифт, и Олег нажимает на кнопку девятого этажа.
— Раньше ты была добрее, не пытайся строить из себя того, кем не являешься. Ты же хорошая девочка.
— Я понять не могу, ты издеваешься, что ли?! Девочка, блин! Да иди ты, мальчик, в жопу!
Уж всего можно было ожидать, но точно не заразительный смех Олега. Стоял и наглым образом смеялся до тех пор, пока створки лифта не открылись.
— На выход, Виктория, — указывает мне рукой, которую я тут же хочу ему оторвать. Господи, да что со мной происходит? А хуже всего то, что он прав. Еще несколько месяцев назад я такой не была. Из меня как будто прут вся злость и обиды, и самое дурацкое, что я не могу это сдержать. Уже третий раз пытаюсь вставить ключ в замок, но ничего не получается!
— Дай сюда, — берет ключ и спокойно открывает дверь. Вхожу в квартиру и от злости пытаюсь закрыть дверь перед носом Олега. — Силы как-то не равны.