Младшая пятая жена дракона желает развестись - стр. 19
– Вас устраивает новая рабыня, дорогая жена?
– Да, всё прекрасно.
Это представление устроено явно для укрощения строптивой пленницы, а страдаю я. Где, спрашивается, справедливость Великой Матери? Видимо, я мало молилась (честно говоря, только по праздникам).
И тут мне приходит блестящая идея в голову (видимо, с перепугу).
– Дорогой Супруг, могу я просить вас о небольшом одолжении?
– Всё, что пожелаешь. – дракон просто сама щедрость, – я в долгу перед тобой за долгое забвение.
Я в недоумении поднимаю бровь.
– Ты страдала без моего внимания. – говорит дракон так уверенно, что становится понятно: в этом он даже не сомневался.
Значит, вряд ли поверит, что без его внимания мне было хорошо и безопасно.
И как бы в подтверждение своих слов, дракон тянется ко мне и пересаживает к себе на диван. Нежные и крепкие объятия мужа не будоражат мою кровь, скорее, леденят (мелькает мысль, что проживу я меньше суток).
Дракон меж тем нагибается и шепчет мне на ушко:
– Всё, что угодно, кроме развода.
Он нежно проводит ладонью по моему лицу и с любопытством смотрит в глаза.
– Я хотела бы прогуляться за стены дворца. Это… полезно для…
– Это полезно для здоровья, – глубокомысленно кивает он (видимо, всё ещё помня о моей смертности и старости).
Дракон, как бы в задумчивости, проводит горячей ладонью по моей обнажённой шее и его пальцы заинтересованно пробираются ниже…
– Какая у тебя нежная кожа, – вовсе не шепчет дракон, и слуги вокруг, как по команде, отворачиваются.
Горячие губы супруга на моей шее заставляют меня вздрогнуть, и дракон удовлетворённо урчит и продолжает осыпать меня поцелуями.
– Ваше Величество, – я откидываюсь дальше на подушки, в попытках увернуться от столь нежданных ласк.
– Что такое? – Супруг наконец отрывается от моей несчастной шеи и с удивлением смотрит на меня.
– Моя просьба…
– Да погуляй, конечно, – бросает он разрешение и вновь тянется ко мне, но уже не к шее, а к губам. Я едва успеваю выпалить свою просьбу полностью, фактически в губы дракона.
– Я хочу посетить родной город, ваше Величество!
Супруг от моего напора в удивлении замирает, и я, воспользовавшись ситуацией, быстро продолжаю:
– Умоляю вас, позвольте мне, будьте так милосердны, я же… умираю. Мне хотелось бы напоследок увидеть родных…
И теперь уже я бросаю взгляд на морскую принцессу. Та стоит так же отрешённо с опущенным взглядом, но как-то чувствуется, что она слушает наш разговор.
Царь Шень заметил мой взгляд и оценил показное отсутствие реакции пленницы.
– Ну хорошо!
Он властно хватает меня за талию и, притягивая к себе, пристально смотрит мне в глаза.
– Если выдержишь, поедешь завтра. Навестить. Родных.
И мои губы накрывает яростный поцелуй.
Это было неожиданно. И… захватывающе, но больше мокро. А ещё очень долго. Даже губы заболели, и не только…
Оторвавшись от меня, дракон смотрит с каким-то злым любопытством.
– Ну что? Поедешь?
Я скромно опустила глаза, расправила свои одежды (этим заодно отодвигаясь подальше от дракона):
– Если ваше Величество позволит.
Дракон громко расхохотался.
– Теперь я точно не дам тебе развод!
Дракон, слава Великой Матери (видимо, она всё-таки смилостивилась надо мной), ушёл, забрав с собой всю свиту. Мы остались втроем: я, принцесса и Сунь-Ань.
– Всё это представление ради вас, Келан, – царственная пленница попросила её называть этим именем: сказала, что злых духов так можно отгонять, я же подозреваю, что изменение имени связано с политическими мотивами (зависит от того, как пройдут переговоры, если что, то – в услужении была не принцесса, а просто какая-то Келан).