Мистер Невыносимость 2 – Бездна в нас - стр. 9
Я вполне могла понять чувства Карины. Мне тоже знакомо отчаяние, когда невозможно пробиться сквозь его стены. Когда он рядом, но в то же время где-то далеко. Когда он оказывает тебе всевозможные любезности, но не принадлежит тебе.
И всё же этот рассказ ещё больше спутал мои и без того спутанные мысли. Получается, Лоурен всё время ломал передо мной комедию, разыгрывал из себя влюблённого в Карину, использовал мои заблуждения… но на самом деле был влюблён в другую девушку? Да это же абсурд какой-то! Или он нас обеих обвёл вокруг пальца. Такое тоже не исключено. Но зачем ему было прикрываться передо мной любовью к моей сестре?
Если всё, что сказала Карина, действительно правда, существует лишь один вариант ответа – чтобы держать дистанцию. Таким образом он мешал мне развивать к нему романтические чувства. У меня уже возникала такая догадка в самом начале, но потом, когда мы начали встречаться, это всё потеряло значение, и я об этом забыла.
– Если честно, Лоурен редко рассказывал о личном. Я почти ничего не знаю о его семье, друзьях, да и жизни вообще. Это меня в нём тоже раздражало. Мы так тесно дружили, а он мне совсем не доверял.
Да уж. Его излюбленная скрытность и мне изрядно потрепала нервы. По сути, я тоже ничего о нём не знала. Может, оно и к лучшему. Не хочу искать ему оправдания после того, как он со мной поступил. Но семейство у Лоурена действительно ужасное. Неудивительно, что он держал Карину от них подальше.
– Ты сказала, что у Лоурена был любимый человек. Кто она?
Мне хотелось знать. Хотелось верить, что это недоразумение. Только вряд ли Карина могла надумать подобное. Осознание, что он скрывал от меня такую важную вещь, даже сейчас причиняло боль. Лоурен был мастером иллюзий. Даже теперь я не в состоянии распознать, где правда, а где ложь, что вообще в наших отношениях было настоящим. В этом весь Лоурен. Он как красивый мираж, который вечно ускользает у тебя из-под носа и расплывается на горизонте, стоит лишь протянуть руку.
– Я не была с ней знакома. Знаю только, что её звали Амелия. Он много говорил о ней. Потом у них, наверное, что-то не заладилось, Лоурен вёл себя ужасно, а после смерти наших родителей его вообще как подменили. Ты не помнишь, но были времена, когда Лоурен со всеми был мягким, добрым, отзывчивым и весёлым. Немного саркастичным и прямолинейным, но искренним и открытым.
Ага, как же! Он просто не выставлял напоказ вредного, ворчливого зануду, прочно поселившегося в нём с рождения. Но это правда… он мог быть добрым, мягким и весёлым. Очень! И эта его особенность в итоге заставила меня в него влюбиться. Даже маленький кусочек доброты Лоурена ощущался так, словно я редкая обладательница сокровища. От такой власти быстро теряешь голову, ведь он не разбрасывается своим расположением направо и налево.
– И куда она делась, эта Амелия? – фраза прозвучала немного небрежно.
Карина пожала плечами:
– Наверное, расстались. Я не знаю подробностей. Но он был очень влюблён. До неё и после неё он не произносил даже имён своих женщин, а у него их было немало. Папа с мамой знали об Амелии больше меня. В то время моя голова была забита учёбой, и его любовные дела мало меня занимали. И тут вдруг, как гром среди ясного неба, Лоурен замкнулся в себе и начал съёживаться от любого личного вопроса. Страшно было даже поднимать эту тему. В него будто злой дух вселился. Он стал мрачным, неуравновешенным, с жуткими перепадами настроения и, в довершение всего, ушёл в затяжной запой. Часто он заваливался к нам домой ночью или под утро, в стельку пьяный. Мама с папой никогда его не прогоняли. Они смотрели на него с сочувствием, пытались помочь и приободрить, но лучше ему не становилось. Лоурен был не просто разбит. Он был уничтожен. Честно говоря, я начала его бояться, но не всегда удавалось избежать столкновений. Он пытался быть дружелюбным, как раньше. Наверное, чувствовал мой страх. Зачем-то совал мне пачки денег и говорил, чтобы я купила себе что-нибудь, чего хочется. А потом ни с того ни с сего хватался за голову, начинал рыдать и просить прощения.