Мистер Невыносимость 2 – Бездна в нас - стр. 10

На этом месте я вдруг вспомнила слёзы Лоурена, когда он плакал на дороге после помолвки Карины и Петера, а я его обнимала и утешала. Что если причина его слёз была вовсе не в Карине? Что, если за этим скрывалось нечто большее? Проклятье, Лоурен! Я действительно ничего… ничего о тебе не знаю! Какая же ты скрытная сволочь! Почему такие подробности всплывают спустя пять лет, когда ты далеко, как звезда на небе, и до тебя уже не дотянуться? Это не честно!

Между тем Карина продолжала свой рассказ. Её голос становился всё мрачнее:

– А потом, буквально через пару месяцев погибли наши родители. Думаю, это окончательно его добило, хотя при мне он этого не показывал. Я сама была на грани сорваться в пропасть. Если бы не ты и надежда, что ты выживешь… Кто знает, что бы со мной стало. В голове крутилась масса ужасных мыслей. Я не хотела жить. Лоурен по-своему переживал случившееся. Он окончательно мутировал в строгого, сдержанного сухаря. Только когда мы оставались вдвоём, он понемногу оттаивал и становился прежним. Но даже тогда он ни разу не поделился со мной своими чувствами.

Карина не понимала. Лоурен хотел выглядеть доблестным спасителем. Принц на белом коне лучше, чем конь в пальто. Карина всегда любила надёжных рыцарей с чистым сердцем. Вот только в Лоурене она ошиблась. В этом рыцаре не было ни доблести, ни сердца.

Я придвинулась к сестре и взяла её за руку. Ей пришлось столько вынести и выстрадать! Никогда не представляла себя на её месте – а зря.

– Если тяжело, не продолжай, – предложила я тихо.

Карина будто забыла, где находится, и погрузилась в прошлое. Оно целиком захватило её.

– Нет. Нужно наконец высказаться до конца. Я и так слишком долго молчала.

Я кивнула и больше её не останавливала. Мы обе заслуживаем освобождения. Мой путь к этому только начинается, а Карина, может быть, уже сейчас отпустит своё чувство вины. И я знала, что скажу ей потом.

– Лоурен полностью организовал похороны наших родителей. Бабушка с дедушкой – со стороны отца – и тётя просто отвернулись от нас, когда узнали про папины долги. Когда я чуть ли не на коленях умоляла их о помощи, они перестали отвечать на звонки. Представляешь? – Карина горько усмехнулась и покачала головой. – А про маминых родителей даже вспоминать не хочется. Её родня – настоящие религиозные фанатики. Когда она вышла замуж за папу, то порвала с ними все связи. Вот почему мы с тобой их ни разу не видели. Они даже не пришли на мамины похороны. Сказали, что она им больше не дочь. – Я опустила взгляд. Карина никогда не рассказывала про наших родственников, как будто их не существовало. А я не спрашивала, не хотела бередить её раны. Как-то раз, когда меня уже выписали из больницы, я подслушала разговор Лоурена и сестры. Она сильно плакала, описывая в деталях равнодушие бабушки, дедушки и тёти. Я возненавидела их всем сердцем, хотя и раньше не испытывала к ним привязанности. Бабушку и дедушку я почти не помню, да и тётю тоже. Папа редко с ними общался. На это была причина… – Я до сих пор не понимаю, как так можно. Это не укладывается у меня в голове. Ладно, папа тоже был не святой. Он со всеми перессорился из-за своей гордыни, выставлял напоказ нашу роскошную жизнь, вечно хвастался и задирал нос. Но мы-то здесь при чём? Мы не виноваты, что он себя так вёл. А они просто бросили нас! Бросили в самый уязвимый момент! Хладнокровно! Кто они после этого?!