Миссия Икара - стр. 30
– Я вас понял. Сосредоточение финансов в одних руках и тотальный контроль над экономикой сулят народу стабильность и процветание?
– Получается так, а султан – дважды в выигрыше, – кивнул Эван, – поскольку получит отступные и приобретает еще одну жемчужину в свой гарем.
– Попробуйте сказать это моей жене. Она ведь у меня пресвитерианка из Нью-Бедфорда, что в штате Массачусетс.
– Ого! Как это вам удалось?
– У меня тогда скончался отец, а у нее отличное чувство юмора.
– Я не в состоянии уследить за вашей мыслью.
– Объясню как-нибудь в другой раз. Что касается заложников, давайте рассмотрим вариант дипломатического прорыва, поскольку любая стратегия, опирающаяся на применение силы, может обернуться катастрофой. Нельзя исключить вариант переговоров экстремистов с самыми эксцентричными лидерами на Ближнем Востоке. Они даже способны рекомендовать Арафата мэром Нью-Йорка и пойдут на союз с кем угодно, хоть с коммунистами, несмотря на то что хотят казаться святее папы римского. А вы, Эван, можете предложить что-либо кардинальное?
– С помощью ваших компьютеров отследите хотя бы денежный поток, вернее, источник, который снабжает посольство, но не продуктами либо медикаментами, а оружием и боеприпасами. И потом, кто-то снабжает террористов инструкциями. Иными словами, найдите этого Махди, арестуйте его, и тогда вы, как глава государства, будете реабилитированы в глазах мировой общественности.
Султан смотрел на Эвана не мигая:
– Вы, похоже, неплохо осведомлены во всем, что касается инсинуаций западной прессы. Борзописцы договорились до абсурда, будто я, недовольный влиянием Запада в Юго-Западном регионе, приветствую террор. «В противном случае почему султан Омана ничего не предпринимает?» – заявляют ваши средства массовой информации.
– Журналистику недаром называют второй древнейшей профессией. И я, и руководство в Госдепе считаем, что подобные комментарии – полная ерунда!
– Ваш Госдепартамент… – задумчиво произнес Ахмат, не отводя от Эвана Кендрика взгляда. – Эти оперы, – султан усмехнулся, – подкатывались ко мне, когда только начинались известные события в Тегеране. Я в то время был студентом и не знаю, на что те два парня рассчитывали. Возможно, они ожидали увидеть бедуина в джелабе. Может, думали, что я сижу на полу, по-турецки, и посасываю мундштук кальяна. Думаю, выгляди я именно так, они приняли бы меня всерьез.
– Мы опять уклонились от темы…
– Я докончу свою мысль. Понимаете, как только госдеповцы осознали, что ни у меня, ни у отца нет никаких связей с фундаменталистами, они ужасно расстроились. Один из них начал чуть ли не умолять меня стать координатором этих дел прямо из Вашингтона.
– Что вы ему ответили?
– Я сказал, что нужно всех мятежников переправить из Тегерана в город Кум, центр паломничества мусульман-шиитов, где находится штаб-квартира Хомейни. Но вначале направить туда бывших агентов Савака, так как они знают, как все это провернуть, если им будет гарантирована огневая поддержка и денежная компенсация. Я тогда посоветовал показать по телевидению необразованных фанатиков из окружения Хомейни и его самого. Весь мир увидел бы, насколько все они смешны.
Эван внимательно слушал султана.
– Это могло сработать, – сказал он тихо. – А если бы Хомейни решил выстоять и стать мучеником?