Мир прекратил быть - стр. 15

Я легко стукнул костяшкой пальца по комнатной двери, наружу оттуда выпорхнул Петрович, причёсанный впервые за эти несколько дней, в рубахе и брюках.

– Елизавета, – галантно протянул он, – позвольте поцеловать вашу ручку.

– Эх, Енисей. Как в шестьдесят третьем отказала тебе, ты все никак не угомонишься?

Старик рассмеялся, уселся на табурет и жестом указал мне на место напротив. Я протиснулся между столом и болтающими женщинами, Петрович достал сигарету, покрутил ее в руках и положил обратно в пачку, взглянув на Лизу. Через пять минут все уселись за стол, и старик представил меня:

– А вот это у нас Константин Саввович Демидов, а это – старший научный сотрудник Бюро, ученый отчасти – Павлова Елизавета Олеговна, знакомьтесь.

Она изумленно уставилась на меня так, что в какой-то момент я почувствовал себя не в своей тарелке. То есть я и так был не в своей тарелке последние несколько дней, чего уж там, но своим взглядом она вообще выбила меня из колеи.

– И ты хочешь сказать, что вот это сын?

***

Кафедра экспериментальной физики, новый 1965 год, редкие салюты вспыхивают за окном озаряя фигуры двоих человек. Они пристально смотрят в окна, за их спинами трое – рвут бумажные листы на тонкие полоски. Еще один держит дверь, опершись ногой в стену.

Кто-то дернул ручку, затем постучал, компания напряглась. Старший – рослый мужчина в очках, отложил в сторону стопку листов, достал из кармана перочинный нож, подошел к двери, выждал паузу и произнёс «кто?»

Ответ его удовлетворил, дверь распахнулась, внутрь вошел мужчина в тяжелом пальто. За его спиной, тот кто держал дверь, выглянул в коридор, осмотрелся и снова принял исходное положение.

– Горидзе, отпустите дверь. В университете никого нет. Лавренчук, Демидов, Павлова и Невская. Макаров, ну конечно, куда без него. И что у нас здесь за тайный клуб? Не первый раз уже. И занимаетесь вы, судя по всему, – мужчина поднял тонкую бумажную полоску – уничтожением отчетов. Нехорошо получается. Лавренчук, вы у них тут за старшего?

Молодой человек убрал нож в карман.

– Николай Павлович, нас есть веские основания полагать, что кто-то из исследовательской группы Куприянова продает наши разработки, – он замешкался – куда-то.

– Кто-то, ну да, – рассмеялся Макаров, который до этого стоял у окна, – это Норин, я вам зуб даю!

Он сделал характерное движение рукой и щелкнул ногтем по переднему зубу.

– Вчера пришли бумаги по американскому проекту «Инцептор».

– В комитете обсуждалось.

– Комитет не видел, – затряс бумагами Лавренчук, – что их система – постраничная калька с нашего «Радиуса». В расчетах была ошибка.

– Недочет, – виновато добавил Горидзе, – я вписал не тот показатель.

– И он есть в их документах. И в наших, и в их. Вот сами посмотрите, – четыре руки быстро разложили на столе два плана, одна указала на общую ошибку.

– Допустим, – ответил мужчина, внимательно изучая бумаги, – почему Норин?

– У него есть ключ от нашей лаборатории. Макаров видел, как он отсюда выходил.

– И вы решили, пролезть ночью в университет и уничтожить бумаги?

– Прежде чем это сделает Норин, – прервал мужчину Макаров, – вы же руководитель кафедры, Николай Павлович, вам ли не знать, что до девятого числа здесь ни единой живой души не появится.

– Вам ли не знать, товарищи, – ответил мужчина, – доставая из кармана пачку листов, – что в университет без пропуска пройти не получится.