Мир моих мужей - стр. 20

— Я вовсе не ведьма. Я элия. Меня учили влюблять.

— Как ты попала в эту компанию? Тебя выкрали?

Я мотнула головой, улыбнувшись.

— Элий Уильфред забрал меня и Злату из приюта. Он заставлял нас верить, что мы сестры. Пока мы не начали понимать, что совсем не похожи друг на друга. Тогда он признался, что обманул нас. Пытался избежать наших слез и истерик от одиночества.

— А как ты попала в приют? — не унимался Эделиус.

Я пожала плечами. Никто никогда не задавался такими вопросами. Младенцев в приют просто подкидывали. Вероятно, похожей была и моя судьба.

— Возможно, я дочь охотника. Они не обременяют себя узами брака. Куда дичь поведет, туда и скачут. Треть Джаикс-Монта не знает своих отцов.

Он склонил голову набок, всматриваясь в меня с прищуром. Тыльной стороной ладони провел по моей щеке и прошептал:

— Меня не покидает ощущение, что в тебе магии больше, чем во мне. То, что я сделал ночью, я не делал еще никогда.

Я замерла на месте. Пятидесятилетний дракон только что признался, что никого до меня не ублажал… своим языком! Сглотнула от волнения, почувствовав, как колени подкашиваются. Я плавилась в его объятиях. Сердце сходило с ума. По коже врассыпную бежали мурашки.

Он потянулся за поцелуем, прижимая меня к своему сильному телу. И я поддавалась. Не могла устоять перед его обаянием. Последнее, что успела произнести перед тем, как наши губы слились в поцелуе:

— Рэйн нас убьет.

— Я же говорил, что за тебя не грех подохнуть.

Я совсем утратила чувство реальности. Казалось, все еще парю в небесах. Земля из-под ног ушла. Разверзлась, отправив меня в пропасть.

Рэйну была важна моя невинность, а я не могла устоять перед его племянником. Интуиция подсказывала мне, что его порочность исправима. Просто он еще не встретил ту единственную, ради которой захотел бы остепениться, повзрослеть. Или встретил?

Уложив меня на самый край утеса, Эделиус продолжал ласкать мои губы. Он был горяч, как кипяток. Дышал рвано, сбивчиво. Его ладонь дрожаще скользила по моему бедру, задирая шелк платья. Он жаждал меня, лишившись инстинкта самосохранения. Его голод не знал границ. А страсть разжигала в нас обоих пожарище. Если он и был чудовищем, то самым сексуальным во всем мире.

— Не остановишь, — зашептал он, не отрываясь от моих губ, — и я за себя не ручаюсь.

— Так не останавливайся, — ответила я, ногтями проведя по его мускулистой груди и запустив руки в брюки.

Лихорадочно развязала пояс, стянула и замерла, ощутив оказавшийся в моей ладони член. Большой, горячий, толстый, увитый вздувшимися венами.

Мои щеки запылали. От стыда, смущения, страха, желания, которым стало наливаться все мое тело. Каждая мышца отзывалась на мужскую похоть. Каменный утес подо мной казался самой мягкой периной, настоящим пушистым облаком, а гром среди наползающих на нас туч — самой красивой музыкой. Много раз представляла, как это случится, но о таком и подумать не могла.

— Не бойся, он не кусается, — улыбнулся Эделиус, осторожно разматывая ленты моего платья.

Я была уверена, ему не терпится разодрать его в клочья. И все же он был осторожен, аккуратен, заботлив. Оголив мою грудь, взглядом, словно маслом, смазал торчащие соски и, медленно склонившись, захватил один зубами.

Я вздрогнула. Трудно словами передать трепет, отозвавшийся во мне. Будто меня изнутри ласкали нежным перышком. Запрокинув голову назад, прикрыла глаза и позволила себе мгновенье слабости. Растворилась в сладкой неге, позабыв обо всем. Сузив мир до нас двоих на этом одиноком утесе.