Мир и война в жизни нашей семьи - стр. 33

Когда видишь цель, когда видишь дорогу вперед, идешь быстрее.

Прошли наши путники, наверное, версты три, к дороге пригляделись, взгляд стал острый, и вдруг показалось маме, что впереди на горизонте кто-то стоит в белом и машет. Мама думает, что показалось, но затем явно стала различать, что человек стоит высоко и всё машет и машет. Мама не спускает глаз с человека. В темноте расстояние определить трудно. Маме представляется, что это покойник в саване. Если бы она была одна, то совсем перепугалась бы. У нее и так уже пошли мурашки по телу. Но Надежда идет с ней, хотя идет немного сзади. Пока незаметно, чтобы она испугалась чего-то. Мама остановилась, стала пристальней рассматривать. Надежда тоже вдруг увидела что-то белое, и тоже ей сразу представился покойник. Тем более что она совсем недавно похоронила своего мужа Николая. И у нее сразу же сработало воображение, что это он зовет ее. Остановились они обе. Каждая молчит, думает, что это ей одной показалось. Но долго так они стоять не могли. И Надежда, как стоявшая позади, говорит:

– Ты что, Саш, остановилась-то?

– А ты видишь что-нибудь?

– Да, вижу!

– А ведь это нас зовут.

– Ну пропали мы теперь. Что ж будем делать, а? Может, пойдем назад… Да куда ж назад-то? Ведь все равно догонит, далеко ведь бежать.

– Что ж делать, а?!

– Господи, и надо ж нам было пойти ночью.

– Вот теперь, что хоть, то и делай!

Испугались мы очень сильно. Думаем каждая про себя. Всякое воображение разыгралось. Но всё же мы вдвоем. И как-то, когда рядом стоит свой человек, какая-то есть опора. Нам было очень страшно, но, как говорят, «на миру и смерть красна». Постояли мы, постояли. От мысли бежать обратно отказались.

А впереди тоже он и не двигается, он только всё сильнее машет.

Думали мы, думали, постояли, наверное, минут пять и решили всё же идти вперед.

– Ну что, пойдем, Надежда. Двум смертям не бывать, одной не миновать. Если смерть пришла, то от нее не уйдешь.

И пошли мы потихоньку. Идем. Глаз не спускаем с привидения. А оно стоит на одном месте и не двигается, а всё только машет и машет, как бы манит к себе.

Вот, наверное, когда подойдем ближе, тогда и набросится на нас и задушит.

Вначале-то я шла впереди, а Надежда – след в след за мной. Но потом я уже не могла идти впереди, и мы пошли рядом плечо в плечо. Идем и не спускаем глаз с привидения. И никуда головы не поворачиваем. Тянет уже нас какая-то нечистая сила. Мы уже остановиться не можем, хотя идем всё медленнее и медленнее к своей погибели. Я иду, боюсь остановиться. Знаю, что если я остановлюсь, то и Надежда остановится. А если остановимся, то он, конечно, сразу на нас набросится. Что ж, надо идти. Будь что будет. Всё-таки Надежда рядом. Дрожим, хотя на всем теле и выступил пот. Но пот холодный. Идем. Приготовились ко всему. А идти надо. Страшно! Правда, каждая решила, что просто так безвольно жизнь не отдадим. Будем бороться и посмотрим, кто кого поборет.

И вот тут-то, когда у меня появилась мысль не отдать жизнь без борьбы и до привидения осталось шагов двадцать, я вдруг разглядела (глаз с привидения я все время не спускала), что машет белое, а стоит черное. И когда пристальнее стала разглядывать, то поняла, что стоит крест. А на перекладине белое. И когда мы еще больше приблизились, а глаза стали смотреть еще острее, то мы окончательно разглядели, что машут не руки, а повешенную на крест холстину ветром хлещет. Вот тут-то всё и отлегло. Хотя страх и не прошел, но мы поняли, что это не человек, что это не живое привидение. Хотя ночью видеть крест и страшно, но он уже тебя схватить не может. Отлегло у нас. Дышать стало как-то легче. Мы всё время смотрели на это привидение с замиранием сердца, и даже не знаю, работало ли оно у нас в то время. Когда мы разглядели этот крест, то пошли уже смелее до креста и не останавливались, но еще тихо прошли мимо него, затем прибавили шаг. И ничего не говоря и не оглядываясь, пошли всё быстрее и быстрее. Затем так быстро пошли, что чуть не бежали. Не помню, сколько времени мы так шли. Стало совсем рассветать. От бега и напряжения сильно устали. Шаг немного убавили. Страх стал проходить. Голова от напряжения тоже устала. Взгляд с дороги мы стали отводить… Где-то слева виден огонек. Мы остановились и сразу обе оглянулись назад. Креста не видно.