Милена великолепная - стр. 7
Я молча кивнула. Журнал «Стиль» не входил в круг моего чтения. Но я, безусловно, видела его в киосках. Стоил он столько, что если бы я вздумала его купить, мне пришлось бы отказываться от завтраков в течение целого месяца.
– Я порекомендовала тебя. Ты можешь попробовать написать о кухне какой-нибудь страны.
– Я же ничего не понимаю в кулинарии! – испугалась я.
– Это всем известно, – удрученно покивала головой моя сестрица, рассматривая поцарапанную клеенку, всю в васильках. – Но тут это тебе и не нужно. Тебе же не предлагают написать точный рецепт – возьмите, мол, мешок муки, два литра молока и полкило сковородок… Нужно просто и красиво описать, что кушают в какой-нибудь экзотической местности. Может, саранчу, там, или червяков в пальмовых листьях…
– Да я не была ни в какой экзотической местности! Даже в Польше не была, даже в Болгарии!
– А ты вообрази, что была! У тебя же того, фантазия развита, воображение работает. Это же твой шанс, дурочка! Как ты не понимаешь?
Пришлось понять, тем более что Ленка припомнила мне мою африканскую авантюру по мотивам Буссенара… По старой памяти я решила остановиться на Марокко. Проштудировала литературу и атласы… Несколько дней думала только о Марокко, бредила им. Ходила по московским улицам, а видела перед собой мечети и фонтаны Марракеша, узкие переулки Касабланки и руины Анфы. Я, как наяву, любовалась аркой Каракаллы и трепетала перед собором Нотр-Дам. Я вдыхала океанский бриз Танжера и пряные ароматы базара Гран-Сокко. Ночами мне снилось пиратское золото Могадора и берберские украшения Тизнита, в ушах звучали страшные сказки Магриба и гортанные бедуинские напевы. Я прониклась духом Марокко. На моей бледной коже даже появились следы загара – откуда ему взяться, если лето в Москве выдалось непогожее и солнце почти не выглядывало из-за низких серых облаков? Я накупила разноцветных бус, звенящих браслетов. В секонд-хенде приобрела длинную летящую юбку, расписанную невероятными, жаркими цветами. Так в ней и пошла в редакцию, по моросящему дождичку. Относить материал, настуканный на университетском компьютере. Три страницы двенадцатым кеглем, они были заучены мной наизусть.
Я писала о полуденной трапезе после молитвы. Она начинается с овощного мезе. Холодные и горячие салаты заправлены тмином и оливковым маслом. Самый лучший, самый благоуханный из них – батиджаан. В нем жареные баклажаны перемешаны с апельсинами. Салат таббуле готовится из свежих томатов и поджаренных зерен пшеницы. Он заправляется давлеными листьями мяты… Хуммус – пюре из турецкого гороха – приправлен оливковым маслом, чесноком и лимонным соком. В раскаленном масле жарится до хрустящей корочки фалафель, шарики из горохового пюре. Но нельзя налегать на закуски, потому что настоящая еда еще впереди. Суп хариру готовят из жирной баранины с бобами и кориандром, чорба – куриный бульон, но до чего душистый и пряный, он кружит голову, как вино! Скоро уже подоспеет тажин – мясо, тушенное в глиняном коническом горшке, который тоже называется тажин. Мягкое, кисло-сладкое, благоухающее шафраном и пряностями, тушенное с овощами, орехами, сухофруктами, с зирой и жгучим кайенским перцем… А кускус? Если уже не можешь есть, насладись хотя бы видом его – гора золотистой крупы на огромном блюде, в центре – кусочки мяса и разноцветных овощей. Тут и тыква, и репа, и перец, и морковь…