Между яблонь - стр. 23

За весь месяц она почти ни разу не оставалась дома в одиночестве: баба Антонина, как называла её Маша, никуда не выходила – даже во двор. Флигелёк к колодцу, как перекрыла в первый день, так больше и не открывала, а посему не отлучалась даже туда. Временами Ане мучительно хотелось побыть одной, но в школе она была окружена детьми, после уроков – учителями. На улице то и дело подходили любопытно-благодарные яблоневцы, каждый второй из которых приходился родителем или родственником одному из её учеников. Для себя Аня даже выделила несколько родительских категорий. Самыми сложными были две. Первая – болтливые кумушки-тётушки девятиклассников, пытавшиеся выведать, как Анин муж (какой муж?.. кто сказал, что у неё есть муж?.. откуда вообще такие слухи?..) откосил от армии. Вторая – тревожные мамы пятиклашек, которые, как одна, спрашивали, не нужно ли её Ваню, Таню, Тёму возить в город на дополнительные занятия по логике и ментальной арифметике. Аня, как могла, объясняла, что мужа у неё пока нет, а развивать логику десятилеток вполне могут и сами мамы. Её слушали внимательно, доброжелательно, покачивая головами; её слова, возможно, и откладывались где-то в умах и откликались в сердцах, но в целом стекали с кумушек и мамочек, как с гусей вода. Аня сначала боролась, потом злилась, потом раздражалась, а потом плюнула и стала по возможности обходить две этих категории по широкой дуге.

Единственным местом, где она бывала кроме магазина и школы, стал палисадник технички Клавдии Антоновны. Клавдия поила её чаем с яблоками и мёдом, щедро потчевала историей Яблоневого, а под настроение угощала даже секретами и тайнами старого посёлка. Одна из тайн, как водится, касалась Аниного дома.

– Кто ж вам предложил там поселиться-то, Анна Алексеевна?

– Да кто-кто… – помимо воли подделываясь под просторечный душевный слог Клавдии Антоновны, отвечала Аня. – Кто там завраспределением-то. Тот и предложил. Я ещё обрадовалась. Подумала, не придётся тратится на жильё, больше брату останется… А тут такая оказия.