Между Вороном и Ястребом. Том 2 - стр. 50
– Я смотрю, вы устали, князь, – прервал его мысли сочувственный голос Ставора. – Признаться, и сам сплошные пиры не люблю. Ничего, скоро делом займемся! Я вас о многом расспросить хотел, что нашего искусства касается. Мы, Ставоры, больше по кладбищенскому мастерству, а вы, говорят, проклятийник знатный?
– Да, смею надеяться, – отозвался Грегор, искренне благодарный за перемену темы. – Меня учил дед, а он был мастером проклятий. Но у нас в роду имелись некроманты и других направлений. Ритуалисты, мастера призраков… Сам я больше всего практиковал проклятия, но в обоих аспектах, и наложение, и снятие…
Говорить о некромантии с глубоко образованным и понимающим собеседником было удивительно приятно, а интерес лорда Ставора вызывал в Грегоре нечто давно забытое и очень дорогое. Пожалуй, так его слушали Вороны, когда… Впрочем, неважно. В Карлонии будут адепты, способные по достоинству оценить уникальное мастерство наставника!..
«Чужие адепты, – напомнил он себе, сам удивившись этой простой и правильной, но отчего-то нехорошо царапнувшей мысли. – Ученики лорда Ставора и других мастеров, которых ты даже не знаешь! А тебя ждет Орден и твоя собственная Академия. Но твоя ли? И нужен ли ты ей?..»
Он снова потер ноющие виски и на этот раз решил твердо, что больше не позволит себе ни единого кубка этой Барготом придуманной медовухи. Глупо тратить время и без того короткого визита на хмельное забытье и нелепую жалость к самому себе, у него здесь найдется множество более интересных и достойных дел!
Несмотря на разговор со Ставором, во двор поместья Войцеховича Грегор въезжал уставшим и раздраженным. Тяжелое одурение от хмельного напитка и сытной еды никуда не делось, голову ломило болью, а перед глазами плавали темные мошки. Однако стоило конюхам подбежать, чтобы помочь господам спешиться, Грегор вскинулся, не поверив собственным глазам. Среди прислуги оказалось умертвие!
Сбросив усталость, Грегор изумленно вгляделся в нежить, бегло проверил ауру и внешние признаки. Смерть насильственная, но никаких повреждений, то ли яд, то ли проклятие… Умертвие смотрело мимо него равнодушно и тупо, кинуться не пыталось, а значит, с ним умело поработали. Да и вообще позаботились, надо признать. Высокий плечистый мужчина лет двадцати пяти, черноволосый и смуглый, был чисто вымыт, аккуратно причесан и одет в яркий, как у всех здешних жителей, наряд, разве что не расшитый золотом и без фазаньих перьев, зато с неизменно красными сапогами. Он даже прижизненную смазливость сохранил! Свежее, значит, умертвие, недавно поднятое.
Будь сознание Грегора не так затуманено, он швырнул бы в нежить Могильной Плитой раньше, чем присмотрелся, но теперь это показалось неуместным. Раз умертвие свободно ходит по двору, значит, хозяевам поместья виднее… А через несколько мгновений он увидел, как спешившийся Ставор небрежно швырнул умертвию поводья своего коня.
– Так это ваше?! – с облегчением выдохнул Грегор. – Но позвольте узнать: зачем?!
– Практикуюсь, – равнодушно пожал плечами влашский некромант и кивнул на умертвие не без некоторого самодовольства. – Хорош, а? Третий месяц по моей воле гуляет, ни пятнышка, ни запаха! Я его свежей кровью кормлю, ее на скотном дворе всегда вдоволь.
– Прекрасная работа, – уважительно подтвердил Грегор и осмотрел умертвие еще раз, внимательнее. – Отчего он умер? Проклятие? Погодите-ка… «Темный огонь»?