Метафора - стр. 4
– Скажите, зачем существует человек?
Хэм выпучил на меня глаза:
– Неужели непонятно? Чтобы умереть, когда жизнь потеряет всякий смысл.
– А смысл-то в чём?
– Так в удовольствиях! Для меня это женщины, охота, выпивка…
– А творчество?
– В нём нет никакого смысла. Это крик души!
Он как всегда убедителен, но столь парадоксальное утверждение мне предстоит ещё обдумать.
Пикассо тут же предложил написать портрет – стал набрасывать его прямо на стене. Еву изобразил в виде высохшей ветки, наглядным свидетельством того, к чему может привести длительное голодание, а рядом с ней мужик то ли с ножом, то ли с пилой – вот-вот станет резать по живому. Вполне вероятно, это тоже крик, но душа у Пабло со странными причудами.
Пообщавшись с Пабло, мы оба загрустили – Ева не отходит от зеркала, то поворачивается боком, то пытается обозреть свою фигуру со спины, и спрашивает у меня, едва не плача:
– Адам! Неужели я такая? Но и ты хорош!
А я не знаю, что ответить. Во-первых, ещё не пришлось видеть Еву голышом, и во-вторых – у меня сроду не было столь чудовищных наклонностей, которые привиделись Пикассо.
Меж тем, он своим творением вполне доволен:
– Назову картину «Танец». Не допущу, чтобы Матисс приватизировал столь многообещающую тему!
И побежал домой, чтобы изобразить свои сюрреалистические закидоны на холсте.
Хэм попытался успокоить:
– Не обращайте внимание на выкрутасы этого испанца. Южный темперамент из него так и прёт, и что немаловажно – публика от эдакого безобразия в восторге. Падение нравов и ущербность интеллекта, тут уж ничего не поделаешь.
И вот передо мной во всей своей неразрешимости встал вопрос: стоит ли вкушать запретный плод в Париже или возвратиться в Москву, в двадцать первый век? Здравый смысл подсказывает более радикальное решение – переместиться на десять-двадцать тысяч лет назад, чтобы именно там всё сызнова начать. Но вдруг слышу тот же голос:
– Ты что же предлагаешь? Всё, что сотворили люди за много тысяч лет, теперь коту под хвост? Нет, так дело не пойдёт! Кусать то самое яблоко надо именно в полудохлом двадцать первом веке и строить новый мир на основе лучших достижений человечества.
– Тогда зачем отправил нас в Париж?
– Ты же сомневался в том, что найдёшь с Евой общий язык. Ну и как теперь?
– Да вроде бы поладим.
– Вот и чудненько! Сейчас вызову такси, и поедете домой.
– А дальше?
– Дальше уже сам.
Эпизод 5. Надо мир спасать!
Легко сказать – сам! Ну и как к Еве подступиться? Одно дело ночью на пляже где-нибудь в Крыму и совсем другое – пригласить домой и сразу в койку. Скажет: «Я не так воспитана!» Да знаю, у них разговоры на первом месте, могут до второго пришествия чесать языком, потому и рождаемость снижается. Впрочем, Ева, как я убедился, вовсе не такая. Однако если вместо пустопорожней болтовни придётся слушать с утра до вечера унылые распевки и вокализы, тогда уж лучше без меня – пусть ищут тугоухого Адама.
Но вот выходим из такси, гляжу по сторонам… Так мы же в Большом Козихинском переулке, лучшего места для задуманного предприятия не найти! Лишь одно смущает – дом, в котором я прожил сорок лет, давно разрушили, а вместо него передо мной стоит бесформенная громадина, построенная согласно предпочтениям и извращённым вкусам нынешней элиты.
– О чём задумался? Входи! – приглашает Ева.