Мертвый город Петра - стр. 22

Словно в подтверждение его тягостных мыслей, Лариса Константиновна рассмеялась и ткнула ноготком в план. Что она там показывает? Хочет дворец на набережной? Меншиков бы хотел. Он бы отстроил себе такие палаты, что с царскими сравнятся. Ведь это он, а не она, был рядом с Петром с самого детства! Так отчего у нее раньше спросили, где дворец ей надобен?

– Это же окраина, – удивился Петр.

– Пока здесь все окраина, а позже будет набережной канала. И жить здесь будут невероятные люди.

Государь замешкался, не понимая, игра это, природная скромность или еще какая хитрость. Отчего не попросить больше? А Лара, с мимолетным простодушием, поднялась на носочки и чмокнула его в щеку:

– Благодарю за вашу щедрость, император!

Она могла и даже хотела попросить землю в районе набережной, которую однажды назовут Кутузовской. На секунду, вглядываясь в план, Лара подумала, что сейчас тот самый момент, чтобы переписать будущее. Но как быть, если ее будущее – ее же прошлое. А прошлое не переписать. Оно записано в какую-то толстую книгу самими богами и простой человек над ним не властен. А потому Лара улыбнулась и кончиком пальца заложила дом прабабки по папиной линии. Все же хорошо, что Лара не умеет скорбеть по своим ошибкам слишком долго?

Солнце отбрасывало яркие блики на водной глади небольшой речушки. Совершенный штиль раннего летнего утра. Милица уже заканчивала работу, остерегаясь палящих полуденных лучей. Без преувеличения складная девушка уважала себя за тяжелый и столь важный труд. Жизнерадостно шлепая по мелководью, она выбралась на берег и невероятно довольная собой поспешила в отцовский дом.

Не открывая рта, она мычала какой-то приятный мотив. Девушка рано приобщилась к семейному ремеслу, а потому не воспитала в себе такой неудобной болтливости. Она помахала рукой соседке, та участливо кивнула. По привычке Милице все вечно cострадали. Слишком рано девчушка осталась без матери, а теперь, обзаведясь моложавой мачехой, казалось она собрала все несчастья. Впрочем, к новой матушке у Милицы еще не было нареканий. В конце концов, слишком давно ее отец тосковал, а с расторопной молодухой, кажется, и дела пошли в гору.

Совсем скоро у Авдотьи должен был родиться первенец. Отец надеялся, что Господь пошлет мальчика, а следом за тем еще и еще одного. Старика страшило, что, создав столь успешное дело, передать его будет некому. Милица не возражала. Она никогда не ставила свои интересы выше семейных, возможно, оттого, что долгое время семья ее ограничивалась самой Милицей да батюшкой.

– Слышала, какой переполох поднялся? – на рыночной площади Милицу нагнала пышногрудая Арина.

Милица не ответила, лишь пожала плечами. Болтливая Арина была многим богаче подруги, но ценила ту за молчаливость.

– Государь прибыл! Представляешь? Я сама глядела, да только диву давалась, сколь высоким может быть человек! Он исполин, сам точно монумент и складный такой! А говорят, жены у него нет, так чем я не царица? – Арина поправила цветные бусы.

Милица улыбнулась и кивнула. Она тоже считала, что из Арины бы славная царица вышла. Арина из тех девиц, что приходят в наш мир, чтобы дарить радость и потомство.

– Давай ты скорее отплюешься от этой гадости, не представляю, как не противно тебе в рот такое тянуть, и мы пойдем его выглядывать? Я слышала, он церкви да стены наши осматривает! Ой, Милка! – Арина драматично всплеснула руками, – а что ежели война до нас докатится? Мы ведь подле границы…