Меридон, или Сны о другой жизни - стр. 48

– Иногда, – осторожно сказала я, не уверенная, одобрит ли он такие занятия. – Но это редко удавалось, так как было хорошо известно, что я тренирую лошадей для отца, да и выглядела я тогда как цыганка. Это сегодня я была похожа на домашнюю прислугу.

– Я никогда в жизни не зарабатывал такую уйму денег за один день, – задумчиво проговорил Роберт после паузы. – Я бы даже вернул половину из них, если б мог.

– Да, это был удивительный выигрыш, – согласилась я. – Но ему есть объяснение. В тот момент, когда я увидела Кея, я поняла, что когда-то эта лошадь принадлежала мне. Я знала, что он не может обидеть меня.

– Однако нельзя сказать, что тебе удалось остаться невредимой, – сказал Роберт, искоса глянув на мое лицо.

– Это потому, что он услышал голос того ужасного человека, – объяснила я. – Это напугало его. Иначе он бы меня не сбросил.

Роберт ничего не ответил, только гикнул лошадям, и они поскакали быстрее в наступающей темноте. Из лесу по временам доносилось уханье совы, и на небе показался тоненький серп луны, бледный и как будто прозрачный, подобно ломтику козьего сыра.

– А что, если мы сделаем новый аттракцион, в котором будем приглашать желающих зрителей прокатиться на нем? – предложил вдруг Роберт, как бы думая вслух. – Мы назовем его Жеребец-Убийца, и тому, кто усидит на нем минуту, мы назначим награду. Нет, лучше пять минут, – поправился он. – А затем, когда соберется толпа и он уже сбросит несколько человек, выйдешь ты, одетая в хорошенькое платьице, и попросишься прокатиться. Джек соберет ставки с желающих держать пари, что ты не усидишь на нем, и мы все получим приличные деньги.

Он повернулся и победно взглянул на меня.

– Нет, – спокойно отказала я, и тут же ласковая улыбка сползла с его лица.

– Почему? – спросил он, недоумевая. – Ты будешь в доле, Мери. Вспомни, как было сегодня. Я не забуду этого и непременно отдам тебе десять гиней.

– Все равно нет, Роберт, – уверенно повторила я. – Извините, но я не хочу, чтобы так поступали с моей лошадью.

Что-то в моем голосе сдержало его гнев.

– Но почему все-таки, Мери? – продолжал настаивать он. – Это не принесет ей вреда.

– Принесет, – убежденно сказала я. – Я не хочу, чтобы его приучали быть жестоким и злым. Я хочу сделать его хорошей верховой лошадью. И не желаю, чтобы каждый дурак, считающий себя лихим наездником, мог мучить и третировать его за два пенса. Это моя лошадь, и я не хочу, чтобы она выступала как жеребец-убийца.

Роберт помолчал. Цокот копыт доносился до нас из темноты.

– Вы обещали этого коня мне. – Я испугалась, что он отменит свое слово. – Вы не говорили, что ему придется работать на арене.

Роберт хмуро глянул на меня, но потом расплылся в улыбке.

– Ладно, Мери! – грубовато воскликнул он. – Ты слишком хороший наездник, чтобы торговаться с тобой. Забирай свою чертову лошадь и делай с ней что хочешь. Ты будешь верхом на ней объезжать деревни, созывая зрителей, и мы научим ее каким-нибудь трюкам для выступлений. Ей не придется делать ничего, что тебе не понравится.

Я улыбнулась в ответ и, ласково тронув его за рукав, поблагодарила. Он прижал мою руку к себе, и мы продолжали путь в согласном молчании. Моя голова клонилась от усталости, и глаза слипались. В полудреме я почувствовала, как Роберт пристроил мою голову у себя на плече, и заснула.