Медея, Мешок и Мориарти - стр. 19

– Бегаю, – соврал Михаил, но уж больно ему не хотелось так сразу разочаровывать Медею.

– А вон и гантели, смотрю. Тягаешь?

– Каждый день. Почти.

– Почти… – Медея встала со стула, подошла к гантелям, лежавшим под шкафом, и выкатила одну из них на центр комнаты. Гантели у Михаила были сборные, с несколькими блинами, позволяющими варьировать вес гантели от 4 до 10 килограммов. Сейчас они были «настроены» на 7 кг (золотая середина!). Медея взяла гантель в руки и подняла ее.

– Тяжелая, – кажется, голос ее прозвучал уважительно. – В общем, по тебе и так видно, что ты не просто решил, но и решился… Это хорошо. Да сядь ты на кровать, не лежи, неудобно разговаривать с лежащим человеком.

– Сидеть на кровати тоже не очень удобно.

– Тогда садись на стул, а я буду стоять.

– Хорошо, давай так.

– Впрочем, я уже почти всё сказала. Я здесь, и у меня к тебе есть дело. Завтра мы с тобой идем в одно место.

– Куда?

– Сюрприз.

– Пусть будет сюрприз. И во сколько мы…?

– С утра пораньше. Я зайду за тобой часов этак в шесть.

– В шесть? Я в такую рань никогда не встаю. Давай, лучше часов в девять.

– Завтра, в шесть часов. А может, и чуть раньше – как получится. Форма одежды – походная. Что еще? Вроде бы всё…

– А как я маме…

– Как-нибудь объяснишь. Гантели тягать научился – научишься и с мамой объясняться. К тому же она, наверное, всё еще под дверью стоит, слушает. Завтра, в шесть часов, – нарочито громко повторила Медея и, подошедши к двери, резко открыла ее, но мамы за дверью не было – она уже чем-то громыхала на кухне.

Мешок пошел за Медеей – проводить. Проводы получились краткими: Медея быстро и без лишних слов покинула взбаламученную ею квартиру. На смену Медее явилась мама, дальнейший разговор с которой продолжался около часа, но я думаю, что вы дофантазируете его и сами.

15 сентября 2024 года

Дневниковая запись, сделанная Мешком

Хоть я и устал как собака, но должен по горячим следам описать этот день, который я смело могу назвать самым богатым на события днем моей жизни. Засыпал я прогнозируемо плохо – разговор с Медеей, а потом объяснение с мамой выбили меня из привычной колеи. Плюс мысли о завтрашнем походе – непонятно куда и зачем. В общем, я не мог заснуть часов до двух. Но не успел я заснуть, как, разумеется, пришлось уже и просыпаться: поставленный на 5:40 будильник безжалостно вырвал меня из тревожного сна. Мое тело отчаянно сопротивлялось подъему – всем, чем только могло сопротивляться (в последний раз в такую рань я вставал еще во время учебы в университете). Вместе с тем мой разум находился скорее в состоянии предвкушающе-возбужденном. Все-таки меня, вероятнее всего, ждало что-то любопытное. Путешествие с Медеей. Звучит? Звучит.

Я надеялся, что успею позавтракать и выскочить из дома без новых столкновений с мамой, но моим мечтам не суждено было сбыться. Мама встала почти в тот же момент, что и я – встала, чтобы хмуро, не разговаривая со мной, приготовить завтрак. Но и позавтракать мне было не суждено. Только я сел за предназначенную мне яичницу из четырех яиц, как в дверь позвонили. Разумеется, это была Медея, и разумеется, она не была настроена ждать, пока я соизволю позавтракать. Так что пришлось мне быстро натянуть на себя приготовленные с вечера какие-то старые, с трудом найденные штанцы, потрепанный свитерок и легкую куртку (форма одежды походная, сказала Медея, хотя сама она, между прочим, была одета так же, как и вчера) и, стараясь не смотреть на еще более помрачневшую маму, выйти из дома.