Мат в два хода, или В живых оставлять только мёртвых. Книга первая - стр. 4
Они перешли на другую сторону платформы и поехали… назад.
Так они челночили минут сорок. Потом Серёжка и Пашка кружили по улочкам и переулкам в центре Москвы. Наконец Пашке все это надоело, он сел на садовую скамейку и сказал:
– Ты как хочешь, а я устал. Тренируйся без меня. Отрубай свои концы, а я тебя тут подожду!
– И я устал, Паш, – согласился Колобок и сел рядом. Жара стояла жуткая. В три ручья с него лил пот. – Сейчас малость отдохнем и поедем к Коллекционеру. Да и время уже поджимает, – добавил деловито. – На дачу нам засветло надо вернуться, а то хватятся наши бабули!..
– Моя-то, – усмехнулся Пашка, – точно… не хватится. Она очередной роман Окунина читать начала!
– Тот, что я тебе дал? – насторожился Серёжка.
– Тот самый.
– А я просил тебя ей его давать? – возмутился Колобок.
– А что, нельзя разве?
– Нельзя. Она же может догадаться! – Пашкино легкомыслие разозлило Серёжку.
– О чём догадаться? – опять усмехнулся Пашка. Колобок вечно так. Из мухи – слона!
– Да всё о том же, олух!
– За олуха можешь и получить! – разозлился Пашка.
– А ты за Окунина! – зло ответил и Серёжка. Очередная ссора назревала.
– Да не в жизнь ей догадаться. Слово даю. Я бабушку свою хорошо знаю. Для неё его романы сплошная беллетристика! – Пашка не хотел ссориться.
– Гарантируешь? – Не хотел ссориться и Серёжка.
– Гарантирую!
Всё! Черная туча ссоры уходила за горизонт. Но тут поднялся ветер. И этот ветер поднял Серёжка.
– Плохо ты знаешь свою бабушку, – сказал он авторитетно. Нельзя было Пашку оставлять в невежестве.
– Я… плохо? – сжал Пашка кулаки.
– Да, плохо, – невозмутимо ответил Серёжка, но на Пашкины кулаки посмотрел и чуть отодвинулся. Пашка, вообще-то, был человеком смирным, но и у его «смирности» был предел. – Ты не обижайся, Паш, – заговорил Колобок примиряющим тоном, – но не ты один так устроен. Все мы так устроены. Большое видится на расстоянии. А твоя бабушка большая… – По простоте душевной хотел сказать: «дурра», но вовремя спохватился и посмотрел на небо. – … оригиналка большая, – нашел он наконец подходящий синоним для Пашкиной бабушки.
– При чём здесь её оригинальность? – Кулаки внук «большой оригиналки» разжимать не собирался.
– А при том, что её оригинальность ты в упор не видишь. Лицом к лицу, как сказал поэт, не разглядеть. И проехали! – Серёжке надоело ссориться с Пашкой. – А «олуха» назад беру. Отдохнул?
– Отдохнул.
– Ну… двинули, что ли, к Коллекционеру?
– Без книг?
– Нет, с книгами. Мы с ним предметно поговорим.
Пашка тяжело вздохнул. За книжками нужно было ехать на другой край Москвы, а там! Там у них был тайник. Настоящий. В подвале заброшенного дома.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
О пользе револьвера системы Наган
Через час они стояли перед бронированной дверью Коллекционера.
– Круто! – цокнул восхищенно языком Пашка. – Атомной бомбой не возьмёшь.
– И не такие броненосцы вскрывали… консервным ножом, – не разделил восхищение своего друга Серёжка и нажал на кнопку дверного звонка.
– Чего надо? – услышали через минуту мальчишки сонный голос за дверью.
– Как чего? – удивился Серёжка. – На прошлой неделе с вами, Виктор Петрович, договаривались.
– О чём?
– Забыли?
– Пацан, не морочь мне голову. Проваливай!
– Как …проваливай? Вы же обещали книжки посмотреть!
– Какие книжки?
– Старинные!
– Старинные? – За дверью, видимо, плохо соображали.