Мастер сновидений и другие рассказы - стр. 3

– Да я и сам не хочу, но что мне делать? – возразил человечек; в его голосе слышалось сдавленное рыдание.

Глаза Феди сузились, он приложил палец к губам – делая брату знак «помолчи» – и заговорил с напускной развязностью:

– Как хотите, дяденька, нам пофиг. Но видите ли, я писатель… Не могли бы вы прежде чем прыгнете, поведать нам, чего ради вы решили расстаться с жизнью? А то нас интересуют сюжеты…

– Сюжеты?! – вскричал человечек. – Меня, представьте, тоже… Но их нет у меня! Совсем… моя душа пуста, я выгорел профессионально…

– Вы тоже писатель? – спросил Дениска.

Человечек вздохнул и ответил почти спокойно:

– Я Мастер сновидений.

– Чего?!

– Сновидений. Я отвечаю за все сны в Городе.

Братья переглянулись.

– Ну и что? – спросил Дениска, – а топиться-то зачем?

– Последние дни мне какая-то абстракция снится, – заметил Федор, – как на картинах авангардистов. А тебе, Дениска?

Дениска пожал плечами. Не объяснишь же в двух словах, что своими снами он управляет сам! У него этих снов – больше чем золота в пещере Али-Бабы, да что там – больше, чем комаров в Кукишкином овраге на краю Берендеевой рощи…

– Не рвите мне сердце, – простонал коротышка. – Мне и так стыдно, но я ничего не могу! Мне не приходит в голову ничего, что я мог бы переложить в сюжет сна, и послать его жителям Города…

– А что будет, если вы не станете этого делать?

– Но как же иначе?! – это мое призвание, – пролепетал он, – без этого мое существование теряет смысл. А я пережил такой ужасный стресс, и вот…

Горестно всхлипнув, он снова прицелился вниз, туда, где в темной воде отражалась тоненькая долька летней луны…

И тут Федю осенило.

– Я знаю место, где вам накидают сюжетов, – заявил мальчик, – идемте с нами.

Федя желал в тот момент лишь спасти безумца. Остроумная идея спасения обрадовала его так, что он уже не думал о последствиях.

А зря.

***

Здесь, мой читатель, позвольте сделать отступление и поведать вам о том, что предшествовало странной встрече на мосту; для этого нам придется из лесов, родниками звенящих, перенестись в кабинет мэра нашего Города… Войдем же, мягко ступая по красной ковровой дорожке, незамеченными, дабы узреть, как мэр, улыбаясь, медовым голосом воркует в телефон:

– Помилуйте, какие проблемы! Общественность я беру на себя!

Окончив разговор, он с перекошенным лицом отшвырнул телефон, и, потирая грудь ладонью, попытался успокоиться. Однако и тут ему помешали: отворилась дверь, и мужчина с тяжелой челюстью встал на пороге.

– Ну, что? Нашли? – зло спросил мэр, подняв на него глаза.

– Нет, мы все осмотрели, но… – мужчина виновато развел руками.

– Тьфу ты, – фыркнул мэр, – умники! Ну так ищите дальше…

После чего, нервно дыша, добыл из ящика подарочную бутылку коньяка – но пить не стал, а поник, страдальчески прикрыв глаза.

Все понимающая секретарша вошла и поставила перед боссом рюмку граненого стекла, с зеленоватой, пряно и таинственно пахнущей жидкостью.

– Что это?

– Это настоечка моей прабабушки, Игорь Валерьянович. Для нервов успокоения. Вы уж выпейте, не побрезгуйте…

Мэр вздохнул. Секретарша Светлана была всем хороша: глаза бездонные, фигура лесной наяды, печатала со скоростью пулемета системы Максим. Но звучали в ее голосе нотки дремуче-деревенской, жалостливой русской бабенки, и казалось, еще чуток, и пропоет-протянет: «Вы уж не серчайте, батюшка, голубь сизокрылый, касатик яхонтовый!»