Мастер Чуки и Волшебное Котомирье. Книга вторая - стр. 7

– Почему это нас заперли в клетки, а вас – нет? – гневно спрашивал он, обращаясь к Клотильде.

– Потому что мы уже привыкли к поездкам в автомобиле, а вы – нет, и можете повести себя неадекватно, – терпеливо объясняла Клотильда, уютно расположившаяся на наших клетках сверху.

– Как это – неадекватно? – не понял Серж.

– Ну, в какой-нибудь критической ситуации, вы можете непредсказуемо отреагировать и помешаете водителю управлять автомобилем.

– Ну, ты даёшь Клотильда, – не унимался Серж, – ты, что нас плохо знаешь? Скажи, когда это мы вели себя непредсказуемо и неадекватно?

– Я знаю вас отлично, – спокойным тоном продолжала Клотильда, – но таковы правила, и не я их придумала. Хотя я лично никогда не усадила бы вас в эти клетки.

– Правила, правила, – недовольно пробурчал Серж, – для одних есть правила, а других они не касаются.

– Ладно, не стони, – сказал Жорж, обращаясь к Сержу, – потерпим немного, ничего страшного.

Тут тётя Роза, услышав нашу болтовню, видимо решила, что мы чем-то обеспокоены и решила поддержать нас словами.

– Котики мои, не волнуйтесь, скоро уже приедем на место, – обнадёжила она и добавила, немного погодя, – карапузики, вы, мои ненаглядные.

– Ну, вот, – раздражённо воскликнул Серж, – только этого ещё не хватало! Похоже, что нас здесь держат за умственно-неполноценных. С какой стати, скажите на милость, мне о чём-то волноваться. И какой из меня, взрослого и самостоятельного кота, карапузик, я спрашиваю?

Он ещё долго и весьма красноречиво возмущался. Жорж и Клотильда пытались его успокоить, а я лежал и думал, как хорошо, что тётя Роза не понимает нашего языка. В противном случае ей пришлось бы выслушать в свой адрес множество нелестных слов. Так под шумок я задремал и очнулся только тогда, когда мою клетку уже выносили на улицу.

– Надеюсь, нас, наконец, освободят из заключения, – всё ещё ворчал Серж, как старый дед, когда я открыл глаза. – Безобразие, какое! У меня уже все лапы одеревенели от неподвижности, скоро начнётся полный паралич.

– Да, замолчи, ты, – не выдержал Жорж. – Это у нас скоро паралич мозгов наступит от твоего ворчания. Что с тобой сегодня? Не с той ноги встал?

В конце концов, после выгрузки многочисленного багажа, тётя Роза вспомнила, что мы до сих пор сидим взаперти, и, громко ругая себя, прибежала и отпустила нас на волю. Мы сразу рассыпались, как горох по всему двору, причём Серж на своих «парализованных» конечностях удирал быстрее всех.

Видимо, он так истомился в неволе, бедняга, что сейчас спешил наверстать всё упущенное и набегаться всласть. То тут, то там, среди различных зарослей, периодически мелькал его хвост, а потом и вовсе пропал. Тётя Роза попыталась, было, призвать нас к порядку, и кричала, чтобы мы не уходили далеко, но, видя всю бесплодность этой затеи, махнула рукой и ушла в дом.

***

Я между тем решил осмотреть местность, где нам предстояло провести каникулы. Деревенский домик тёти Розы, очень удобно расположился на небольшом пригорке, с которого открывался прекрасный вид. Сам домик выглядел очень мило: опрятный и чистенький, он был выкрашен в жизнеутверждающий зелёный цвет. По периметру были разбиты аккуратные клумбы, поражавшие изобилием яркой декоративной растительности.

Были здесь фиалки разных цветов и оттенков, от белых и нежно-розовых, до красновато-бурых и бархатисто-фиолетовых. Цвели умело подобранные по высоте и окраске группы флоксов, и радужные ирисы, собранные в ветвистые соцветия. Неподалёку была сооружена небольшая беседка для отдыха, сплошь задрапированная зелёным вьюнком с нежными розоватыми цветочками, которые имели удивительное свойство закрываться на ночь.