Маньяки выходят из подполья, или Супериор - стр. 12
Обстановка довольно бедная – платяной шкаф, диван (он же, наверно, и кровать), перед ним низенький журнальный столик – пара-тройка каких-то тоненьких и не очень глянцевых изданий в самом деле на нём лежала. Телепьютора нет, однако на тумбочке в углу оставлен сложенный нетбук. Ничего, что могло бы пролить свет… «А на что ты рассчитывал? – спросил себя Максим. – На подробную записку, в которой изложены подробности и обстоятельства? Так, посмотрим ещё, что там на кухне…» Однако на кухню попасть не удалось.
– Выходите с поднятыми руками! – раздался грубый голос из прихожей. «О, местная охрана не зря свой хлеб ест!» – восхитился Максим.
Коюров вернулся в прихожую не просто с поднятыми руками. В левой он держал полицейское удостоверение на имя старшего лейтенанта Михаила Анатольевича Муренкова, а в правой – Особый Ордер. Пластиковый жетон Ордера был практически настоящим – в чип забиты были биометрические данные самого Максима, да и голографическая карточка изображала не чью-нибудь, а именно его физию – вот только выписан был документ опять-таки на имя старшего лейтенанта Михаила Анатольевича Муренкова, оперуполномоченного особого (снова особого!) отдела областного управления внутренних дел (оно и понятно: чтоб не было глупого разнобоя в личных данных предъявителя). Матерчатые перчатки (с резиновыми пупырышками на внутренней поверхности), в которых он вошёл в квартиру, он успел сдёрнуть и запихать в карманы куртки. Двоё чоповцев в чёрной униформе, в глубоких касках по брови, закрывающих уши, стояли в дверях квартиры, наставив на него раструбы укороченных «бёрдышей».
– Старший лейтенант Муренков, особый отдел …! – с улыбкою представился Коюров.
Чоповцы однако глядели на него по-прежнему насупленно. Один из них взял протянутые Коюровым документы, другой всё так же держал его на прицеле.
– Знаете, какие права даёт Особый Ордер? – небрежно поинтересовался Максим. Руки он уже опустил, не дожидаясь разрешения.
– Знаем, – буркнул первый гоблин, продолжая придирчиво разглядывать поданные ему жетоны. Коюров нарушил как минимум четыре федеральных закона, включая закон о неприкосновенности жилища и закон о неправомерном вторжении на охраняемую территорию (глупый и совершенно не нужный закон, по мнению многих, но утвержденный обеими палатами парламента лет пять назад). Так вот, Ордер давал полный иммунитет на подобные обвинения.
Потому, должно быть, чоповец с такой видимой неохотой и разочарованием вернул документы Коюрову. Тот убрал их во внутренние карманы куртки.
– А позвольте полюбопытствовать, чем наш скромный городок так заинтересовал полицию областного центра? – сиплым недружелюбным голосом проскрипел первый гоблин.
– Вообще-то Особый ордер даёт мне право не отвечать на этот вопрос, но для вас я, пожалуй, сделаю исключение, – осклабился Коюров. – Террористическая угроза. Как известно, Особые ордера были введены с резким обострением террористических угроз. Так вот, здесь я именно по такому делу. Нам известно, что проживающая здесь гражданка Белозёрова уже примерно пять дней, как находится… вернее, местонахождение её неизвестно. И есть все основания предполагать, что внезапное исчезновение гражданки Белозёровой связано с латентной террористической угрозой. Большего я сказать не могу.