Маньчжурская принцесса - стр. 21

– Что происходит? Что там такое?

Никто ей не ответил, но когда она миновала порог рабочего кабинета мужа, ей пришлось схватиться за дверной косяк, ибо сердце у нее остановилось: на ковре, лицом вниз, лежало распростертое тело.

В спине у него торчал кинжал, пригвоздивший убитого к полу.

И это было тело Эдуара.

Примостившись на краю кресла, уперев локти в колени и свесив руки между ног, комиссар Ланжевен озадаченно смотрел на молодую женщину, сидевшую напротив него.

Поверить в ее виновность было невозможно, несмотря на почти истерические обвинения кухарки, а также пусть и более спокойные, но не менее ядовитые наветы слуги.

Она вела себя достойно, но при этом явно находилась в безутешном горе. Она держалась прямо, сидя на стульчике возле камина, а ее маленькие и удивительно изящные ручки лежали на коленях, но взгляд был неподвижен, слезы стекали по щекам и капали на сатин китайского платья сливового цвета, которое она надела впопыхах, словно одеяние ее родины могло защитить ее от западной порчи…

Полицейскому приходилось слышать от своего приятеля Антуана Лорана, что юная мадам Бланшар очень хороша собой, но он не видел ее раньше, и теперь это стало для него настоящим открытием.

Она была поистине обворожительна!

Если бы не легкое растяжение уголков больших черных глаз, она вполне могла бы сойти за итальянку или испанку, но этот небольшой расовый признак придавал ей некий экзотический шарм и притягательность. Теперь Ланжевену было понятно, почему отстраненный от должности дипломат, любовный роман которого в свое время оказался объектом всех парижских хроник, из-за этой женщины потерял голову. Ходили сплетни, что «маньчжурская принцесса» была более влюблена в своего супруга, чем он в нее.

Но как тогда объяснить это жестокое убийство, если не принимать во внимание кухонные пересуды?

Орудием убийства стал изящный китайский кинжал, привезенный из Пекина, которым месье Бланшар пользовался для того, чтобы резать бумагу. Предмет этот, безусловно, был очень хорошо знаком его молодой жене, но какую нужно иметь силу и несгибаемую решимость, чтобы вонзить его по самую рукоятку в мускулистое тело спортивного мужчины в самом расцвете лет! С другой стороны, комната, из которой только что вынесли труп, оставалась в идеальном порядке, не было видно никаких следов борьбы. Или это слуги привели все в порядок перед приездом полиции?

Ланжевен глубоко вздохнул.

До этого момента ему удалось вытянуть из мадам Бланшар лишь несколько слов, причем каждый раз одних и тех же:

– Это не я… Я его не убивала.

Нужно было узнать хоть что-нибудь еще…

– Мадам, – сказал он с твердостью, не исключавшей, впрочем, и сочувствия, – нужно, чтобы вы рассказали мне все! Мне необходимо знать, что здесь произошло. Добавлю, что вам это, возможно, нужно даже больше, чем мне…

Отсутствующий взгляд устремился на него.

– Здесь ничего не произошло, абсолютно ничего.

– Как же вы можете говорить такое? Ведь ваш муж мертв.

– Он мертв… да… но я не знаю, как это произошло…

– Давайте попробуем разобраться вместе. Что вы делали этой ночью?

– Я спала. Что еще я могла делать в отсутствие моего господина?

Эта архаичная форма, вполне нормальная, может быть, для Китая, но так мало употреблявшаяся в Европе, вызвала тень улыбки на лице комиссара.