Мальтийский сокол - стр. 18
– В его наплечной кобуре нашли «Люгер». Арчер был застрелен не из «Люгера».
– Флойд носил револьвер в кармане пальто.
– Вы его видели?
– О, довольно часто. Я знаю, что он постоянно был при оружии. Вчера вечером я револьвер не видела, но обычно, надевая пальто, он клал его в карман.
– Зачем ему оружие?
– Это его хлеб. В Гонконге ходили слухи, что он приехал туда, на Восток, в качестве телохранителя одного игрока, которому пришлось покинуть Штаты, и что с тех пор этого игрока никто не видел. Говорили, что Флойд причастен к этому исчезновению. Я не знаю. Но точно знаю, что он всегда вооружен до зубов, а спать ложится только после того, как застелет пол вокруг кровати мятыми газетами, чтобы никто не мог бесшумно прокрасться к нему в комнату.
– Хорошенького дружка вы себе выбрали.
– Только такой мне и мог помочь, – ответила она просто, – если бы оставался верен мне.
– Если бы да кабы. – Спейд ущипнул себя за нижнюю губу и угрюмо посмотрел на собеседницу. Вертикальные морщины между бровями стали резче, брови почти сошлись на переносице. – И все-таки, какой глубины та яма, в которую вы угодили?
– Настолько глубокая, что и не передать.
– Вам грозит расправа?
– Я не героиня. Хуже смерти ничего нет.
– Так значит – смерть?
– Это так же верно, как и то, что мы с вами здесь сидим. – Она содрогнулась. – Если только вы меня не спасете.
Он перестал теребить губу и пригладил волосы.
– Я не Иисус Христос, – раздраженно сказал он. – Я не умею творить чудеса. – Он взглянул на часы. – День на исходе, а вы не дали мне ничего, с чем можно работать. Кто убил Терсби?
Она прижала к губам смятый платок и сказала сквозь него:
– Я не знаю.
– Ваши враги или его?
– Не знаю. Надеюсь, его, но боюсь, что… я не знаю.
– А каким образом он должен был вам помочь? Зачем вы притащили его сюда из Гонконга?
Она бросила на него испуганный взгляд и молча покачала головой. Лицо у нее было измученное и жалобно-упрямое.
Спейд встал, засунул руки в карманы пиджака и хмуро посмотрел на нее сверху вниз.
– Дело дрянь, – раздраженно бросил он. – Я ничего не смогу для вас сделать, потому что не знаю, какую каверзу вы задумали. Я даже не уверен, что вы сами знаете, чего хотите.
Она уронила голову и зарыдала.
Издав нетерпеливый, прямо-таки звериный рык, Спейд решительно направился к столу за шляпой.
– Пожалуйста, – взмолилась она прерывающимся от рыданий голосом, не поднимая головы, – не ходите в полицию!
– В полицию? – заорал он в ярости. – Да они с четырех утра за мной бегают! Бог знает, в какую передрягу я влез, чтобы отделаться от них. И чего ради? Ради безумной фантазии, что я чем-то могу вам помочь? Я пас. И даже пытаться не буду. – Он нахлобучил шляпу на голову. – «Не ходите в полицию!» Да мне и ходить не надо – достаточно спокойно постоять минутку, и они тут же на меня набросятся всей сворой. Что ж, расскажу им, что знаю, а вы сами выкручивайтесь.
Она поднялась с козетки, встала перед ним прямо, хотя колени у нее дрожали, и подняла бледное, искаженное страхом лицо, не в силах унять непроизвольное подергивание рта и подбородка.
– Вы были терпеливы, – сказала она. – Вы пытались мне помочь. Думаю, все это безнадежно и напрасно. – Она протянула правую руку. – Спасибо вам за то, что вы для меня уже сделали. Я… я буду выкручиваться сама.