Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г. - стр. 40

К 9 часам утра 4 сентября противнику удалось, наконец, овладеть и Кизляром. Сразу же последовали советские контратаки силами 9-й гвардейской стрелковой бригады. Однако они были отбиты, как и новая контратака на юго-восточную окраину Кизляра около полудня [291, f. 87].

Во второй половине дня 3 сентября на командном пункте 111-й пехотной дивизии на плацдарме у Предмостного состоялось совещание командиров частей и соединений вермахта, непосредственно задействованных в форсировании Терека. На нем присутствовали командир 52-го армейского корпуса генерал Отт, начальник штаба 3-го танкового корпуса подполковник Генерального штаба фон Гревениц, а также командир 111-й дивизии генерал-майор Рекнагель, начальник оперативного отдела ее штаба и командир 50-го полка полковник Репке. На совещании было решено уже на следующий день предпринять ряд решительных наступательных действий в целях расширения и упрочения плацдарма и дальнейшего развития с него наступления на Вознесенскую – Малгобек [164, c. 185].

Таким образом, к исходу 3 сентября немцам удалось закрепиться на плацдармах и пробить брешь в советской обороне на стыке 8-й и 9-й гвардейских стрелковых бригад [133, с. 102]. Теперь, после того как форсирование Терека стало свершившимся фактом, главной задачей советских войск, оборонявшихся севернее Малгобека, стало недопущение выхода врага на оперативный простор и прорыва его подвижных сил на грозненском направлении. Задача эта с учетом всего опыта предшествующих боев, а также характера и исхода первых боев Малгобекской оборонительной операции 2–3 сентября представлялась исключительно сложной и даже трудновыполнимой. Тем не менее развитие событий показало, что советская сторона смогла извлечь уроки из первого периода борьбы с вражеским наступлением на правобережье Терека.

Около 9 утра 4 сентября сосредоточившиеся на плацдарме немецкие войска предприняли первый по-настоящему мощный удар в глубь правобережья Терека с целью расширить плацдарм настолько, чтобы обеспечить переброску туда крупных соединений с северной стороны реки.

В первую большую атаку с плацдарма пошли 23 исправных танка 201-го танкового полка 23-й танковой дивизии, поддерживаемые гренадерами 117-го пехотного полка 111-й пехотной дивизии. Наступление велось вдоль дороги Моздок–Вознесенская в южном направлении [285, f. 19].

Атаке предшествовал короткий, но сильный артиллерийский налет. Вслед за ним вперед ринулись танки Штутгартской дивизии с десантом панцергренадеров на броне.

Основной удар пришелся на позиции 8-й гвардейской стрелковой бригады. Танковый таран захватил также участок 62-й морской стрелковой бригады полковника Кудинова. Нарушилась связь и управление обороняющимися советскими подразделениями – в частности, штаб корпуса длительное время не имел связи с 62-й бригадой. Дошло до того, что комкор Рослый приказал вызывать штаб бригады открытым текстом, пренебрегая позывными. Оснований для беспокойства у командира корпуса было достаточно – с его наблюдательного пункта было хорошо видно, как немецкие танки прорвались уже к самому КП морской стрелковой бригады [72, с. 9].

В этих условиях на первый план выходили личные качества командиров, сражавшихся непосредственно на переднем крае подразделений, – их умение действовать автономно, брать на себя инициативу и руководить подчиненными в экстремальных условиях. Однако первостепенное значение имело все же состояние самих бойцов, дерущихся в простреливаемых немецкой артиллерией, штурмуемых танками и автоматчиками окопах. Судя по действиям бойцов бригады Кудинова 4 сентября, и командование, и личный состав этого соединения подобное испытание выдержали с честью.