Маленький ныряльщик - стр. 11

Вот и вполне рабочее решение – при отрыве «снаряда» от носителя запускается часовой механизм. Лодка уходит, и – бабах! В принципе в пределах такой схемы – все решаемо даже самыми простыми методами буквально из подручных материалов.

Как доставить все это к месту применения? Имеется в виду – в Турцию неподалеку от Стамбула. Судя по тому, что я видел в фильме, по нашей действующей армии в эти времена кто только ни шастал. Даже полоумная девица, пожелавшая сопровождать жениха в зоне ведения боевых действий, и та была привечена всеми подряд. Так что, думаю, старый чудак с педальной байдаркой не вызовет никаких подозрений. Я ведь не стану никому рассказывать, что оно может плыть под водой. Да и, если не принять балласта, то по внешнему виду мое создание не отличишь от обычной лодки.

Пусть считают меня безумным изобретателем, решившим доказать, что на его лодках можно форсировать водные преграды – тот же Дунай. Только нужно их построить много, по штуке на каждого солдата. Глупость, скажете? Может быть. Но скорбных разумом в России привечали всегда – такова наша национальная традиция.

Что еще осталось из принципиальных вопросов? Взрывчатка. Конечно, это будет динамит. Есть ли он в это время? Надеюсь. Кое-что я и сам подметил тут, на местности. Керосиновые лампы указывают на существование нефтепромышленности. Нефтепромышленность в России память связывает с именем Нобеля, который этот самый динамит и изобрел. Причем военные с этим веществом, кажется, не связывались. Его применяли при прокладке тоннелей. Не исключено, что сейчас цилиндрические шашки хорошей разрушительной силы можно просто купить в магазине.

Для тех мин, что я задумал, вряд ли я найду что-то лучшее.

Третий вечер в трактире прошел… Ладно. Изложу по порядку. Сначала просто получилась накладка. Я доводил до ума свои любимые отбивные по-бархотному, когда группа молодых людей в путейских мундирах заглянула к нам на голосок Варвары, выводившей «Он говорил мне: будь ты моею». Парни оказались выдержанные, малопьющие, но изголодавшиеся по простой домашней еде.

Пришедшая вслед за ними купеческая компания, не дожидаясь особого приглашения, сдвинула столы и потребовала «как обычно». Потом заявились «графья», причем не одни, а с довеском из еще одной пары, при виде которой Макар просто позеленел от огорчения. Я с ужасом подумал, что только «голубков» – любителей чая нам и не хватает, а они тут как тут. Да снова не одни, а с компанией. Но все было еще более-менее приемлемо до тех пор, пока не прозвучал припев ко второй «пиратской»:

После этого хмельное полилось рекой, а кухонная плита стала напоминать пылающий мартен. Макар буквально порхал между столами, а я еле успевал нарезать, мять, переворачивать. Как ни странно, никто не перебрал и не передрался. Разошлись все дружно, словно сговорились. Я вышел на крыльцо отдышаться и с удивлением услышал, как одна из компаний, удаляясь куда-то вдоль реки, распевает:

Кажется, следующего вечера нам не пережить. Я весь мокрый, как мышь.