Македон. Дорога в Небо - стр. 14
Потом была баня, новая рабочая одежда.
Через неделю прибыли две повозки с арестантами. Вид у них был такой усталый и измождённый, что Македону стало страшно. На следующий день Македон с двумя десятками товарищей ехал на строительство дороги. Этим ему и предстояло заниматься в течение оставшихся семи месяцев заключения.
Усинский тракт, 1913 год
В конце XIX века из Минусинского округа был выделен Усинский. Дорог в новом округе не было. Было два пути сообщения с деревнями Минусинского округа – по Енисею, а летом – ещё вьючными тропами. Этим путём пользовались купцы для торговли с Урянхаем и Китаем и называли его «чайный путь». Он был гораздо короче, чем путь через соседнюю Иркутскую губернию. Поэтому Иркутским генерал-губернатором был решён вопрос и выделены деньги на проектирование и строительство Усинской колёсной дороги, которое началось в августе 1910 года. Дорога длиной 175 км и шириной 6,5 метра должна была пройти от деревни Григорьевки до Турана. На строительстве работали крестьяне-переселенцы, а с 1912 года – каторжане и политссыльные. Строительство велось вручную с помощью кирок, таратаек, лопат, катков. От деревьев трассу расчищали топорами и пилами, взорванную скальную породу долбили кувалдами, возили на ручных тачках. Жили в бараках и шалашах, под надзором охраны. Раз в неделю часть арестантов увозили в Верхне-Усинское – помыться в бане и немного прийти в себя, этими же подводами обратно привозили на смену, отдохнувших. Менялась и охрана. Участок, где трудилась бригада Македона, был недалеко от Верхнеусинского, и жили они там.
Работали весь световой день. Только с наступлением темноты арестованных запирали в бараке – или временном, на месте строительства, или в Верхне-Усинском. Тогда начиналась свободная жизнь. Почти каждый имел какое-нибудь рукоделие – вырезали, шили, чеканили. Эта работа, для себя, была в радость. Работали при свечах. Кто-то просто отдыхал, небольшая группа играла засаленной колодой в карты. Желающие умудрялись даже найти вино. Много ругались, но как-то беззлобно, по привычке, воровство было делом обычным, естественным, за которое никого даже не осуждали и особо не обижались. Но серьёзных безобразий и драк почти не было, за этим строго следило всё лагерное общество, чтобы не раздражать начальство – иначе всем будет плохо. Правда, с появлением политических этот порядок стал рушиться. Они хотели показать своё бесстрашие и свободу и через это докучали начальству, и много причиняли зла остальным.
В октябре, через четыре месяца непосильной работы, у Македона внизу живота вздулась шишка величиной с куриное яйцо. Боль была невыносимой, на ближайшей подводе его отправили в Верхне-Усинское. Врач, осмотрев, вынес вердикт – «паховая грыжа, к тяжёлым работам не способен». После двухнедельного пребывания в лазарете Македона оставили в острожном бараке на лёгком труде.
В декабре 1913-го окончился срок заключения, Македона освободили из-под стражи без права перемены места жительства в течение четырёх лет и обязанностью ежедневно отмечаться в полицейском участке.
Македон остался в управлении строительства надсмотрщиком за установкой столбов будущей телеграфной линии, которая должна была связать Урянхайский край с Большой землёй. Работа была трудной, на ногах. Морозы под сорок, метели, а участок строительства – почти 25 километров. Зато теперь он получал жалованье, достаточное, чтобы снять комнатку в ветхом общежитии. Македон вновь почувствовал себя человеком. Условия жизни в бараке были тяжёлые. В центре коридора стояла одна круглая, покрытая металлом печь, предназначенная для отопления. Но жильцы приспособились по очереди варить в ней щи, устанавливая чугунок прямо в топку. Теперь о питании Македон должен был заботиться самостоятельно, и это почему-то сильно удручало его. Всё-таки странное существо – человек…