Маханакхон - стр. 38

Мужик вскрикнул, задрожал, Огневский свалил его с себя. Только чтобы увидеть над собой еще одного из нападавших. Тот при близком рассмотрении отличался от остальных. Не развязный жирдяй, а наоборот. Сухопарый, быстрый… Андрей знал по опыту: это всегда самый опасный тип. Молниеносным движением тот оказался поверх Огневского, очень ловко отбив в сторону руку с пистолетом, замахнулся коротким клинком.

Время для Огневского словно застыло, он завороженно глядел на лезвие в руке противника, понимая, что уже не увернуться. Вокруг были звуки борьбы, кажется, чмокал глушитель.

Тут зрачки в глазах нападавшего расширились, а рука с клинком обмякла. Он осел на Огневского, тот спихнул его в сторону.

– You okay, na? – сказала с сильным тайским акцентом та самая девушка, что гуляла минуту назад по волнам. Ее лицо, совсем еще молодое, было спокойно и сосредоточено. Она сдула с лица тугую смоляную кудряшку, в ее руках дымился «Глок» с глушителем.

Огневский не ответил, вскочил, стал смотреть по сторонам. Маша тоже стояла с дымящимся пистолетом в руке, над телом третьего противника. Четвертый стоял с поднятыми руками.

– Господи, – подумал Огневский, – пошли мне нормальную бабу. Без ствола за пазухой…

Сегодня был особенный день – Грищ поставил себе новые зубы. Большие, ровные и белые, как в кино. Лучшие виниры у лучшего иностранного дантиста в Бангкоке.

Это был принципиальный, важнейший шаг в его жизни. Еще одна ступень, поднявшая Грища над убогой и нелепой страной, из которой он вышел. Бедные, живущие – нет, выживающие – в бывшем Союзе, с их пожелтевшими, кривыми зубами, среди которых к тридцати уже несколько вырвано (варварство!)… Теперь он не один из них, он присоединился к белозубому, счастливому, свободному сообществу людей из нормальных, развитых стран.

Боли при зубных операциях Грищ боялся страшно. Сердце колотилось, как бешеное, на каждом из посещений, и пару раз таки ожгло, так что он застонал и слезы на глазах выступили. А ведь врач уверял, что больно не будет, только a little sensitive [слегка чувствительно. – англ.], и удивлялся, что пациент так мучается. Ну что ж, эту жертву стоило принести, всякое перерождение болезненно.

Сложнее было с деньгами – в нищей Азии любые услуги нормального, западного уровня стоят немало, иногда больше, чем на самом Западе. Медицина в том числе. Пришлось выложить столько денег, сколько Грищ обычно тратил на жизнь месяца за три. А к деньгам он относился трепетно.

Этого не понять тем, кто вырос в спокойной, богатой, счастливой стране. У Грища за спиной была бездна. Карман все еще прожигал проклятый темно-красный паспорт, в котором было оттиснуто его имя – Грищенко Иван Анатольевич, гражданин Российской Федерации, будь она неладна. Эта бездна дышала в затылок жестоким холодом и при любой возможности старалась засосать его обратно в свое ледяное нутро, к печали, нищете и унижению.

Поэтому всю жизнь Грищ посвятил тому, чтобы возвести барьер между собой и ледяной бездной. Силовое поле, как в фантастических фильмах. А какая сила мощнее всех в современном мире? Правильно, money.

Деньги он собирал фанатично. Умом природа не обделила, упорством и дотошностью – тем более, так что заработков хватало, не брезговал он даже работать на русских, лишь бы платили. При очень нехилом доходе жил скромно, снимал недорогую студию в узком переулке, в полузаброшенном здании (за это была особенная скидка). Питался уличной едой, а развлечения предпочитал те, что на мониторе. И все свободные деньги собирал на нескольких счетах – не в разгильдяйском Таиланде, конечно, а в Сингапуре, единственной развитой стране Юго-Восточной Азии.