Магическое растениеводство средней полосы. Теория - стр. 35
Номер был открыт на нетипичной для журнала статье — интервью с охотником на морской янтарь. Судя по заголовку — он выловил что-то недалеко от поселка Янтарный в Калининградской области.
«О, это же здесь, недалеко, — подумал Феликс, делая кадры, — хотя все равно — странная тема, ничего о растениях».
Кто именно и что выловил — было непонятно, эта часть интервью была скрыта уже упомянутым приглашением. Сдвигать его в сторону Феликс не решился.
— Это, — кошка указала носиком на снежно белый листок, торчащий из-под журнала, — крупным планом.
Собственно, торчал не листок, а только его самая нижняя часть.
Феликс опознал министерскую бумагу, нагнулся над столом, чтобы взять кадр крупнее, заметил самый краешек Министерской печати — нарвал в кольце огня и надписью по кругу «Министерство Магии российской Империи». Такую просто так не ставят — это официальный документ!
Стажер наклонился еще ниже и увидел полузакрытую журналом последнюю строчку:
«...ост хранителя Артефактории № 8.»
Ниже стояла изящная подпись с множеством хитрых петелек и линий, разлетающихся в стороны, как ленты в руках олимпийской чемпионки по художественной гимнастике.
«Интересно, кто подписал? — подумал Феликс. — И почему нет фамилии?»
В Министерстве строго следили за правилами оформления документов. Под подписью обязательно печатали фамилию, имя и отчество. Но эта бумага была оформлена с ошибкой — автором документа значился некто «Константин Романович».
То есть, либо некий РоманОвич не проставил отчество в документ, либо некий РомАнович не указал фамилию. Оба случая казались для консервативного в плане документооборота Министерства немыслимыми, даже немного скандальными.
— Ну? — кошка задрала мордочку, всматриваясь в напряженное лицо замершего Феликса.
— Готово, — он сделал еще пару фото, на всякий случай, — теперь рвем ко…
Щёлк!
Договорить он не успел. Дверная ручка дернулась, дверь открылась. Феликс дернулся, Катерина замерла.
В номер вошла горничная с ведром, пачкой тряпочек и какими-то другими, очень нужными для уборки вещицами.
Сделав шаг на гостиничный ковролин, она застыла в дверях и уже собралась извиниться за вторжение и вернуться в коридор, как заметила мерцающие нездоровой зеленью глаза Катерины Ивановны.
— И-иизвините, — начала она ровно так, как собиралась, но продолжила уже с учетом обнаруженных пушистых обстоятельств, — у нас с кошками проживать нельзя! — и добавила. — Категорически!
Катерина и Феликс переглянулись.
— А она здесь не проживает, — Феликс говорил правду, — она со мной зашла. Вы её не знаете? Сегодня на крыльце слышал, что она местная, гостиничная. Увязалась за мной, я не стал прогонять.
Катерина удивленно посмотрела на стажера. Горничная смутилась.
— Извините, — уже совсем другим тоном ответила она, — наверное, и правда местная. Давайте я её заберу. Ух, какая красавица, — голос женщины потеплел, — её бы отмыть, да вычесать, да накормить!
В животике Катерины Ивановны заурчало, но она и в этот раз не соблазнилась обещаниями. Распушив хвост, украшенный комками подсохшей грязи, но не утративший былого шика, она гораздо ловчее, чем получасом ранее, шмыгнула под ноги надвигающейся на нее женщины. Сказывался опыт.
— Ой, — только и успела вскрикнуть та, а кошечки уже и след простыл.
— Убежала, — вздохнул Феликс, — знаете, я тоже пойду. Не буду вам мешать убираться, — он посмотрел на край стола, украшенный грязными отпечатками кошачьих лапок, — протрите, пожалуйста, стол особенно тщательно, — попросил он.