Мачеха поневоле - стр. 23
Нет, не отдам детей.
В окно смотрю, Вера Анатольевна уходя оглядывается. Я к Ангелине бросилась, она уже проснулась, но по прежнему изображала забастовку в своей комнате.
— Так в приют обратно хочешь? - со злостью спросила я. - Хватит из меня врага народа делать, иди с братом побудь, я в аптеку сбегаю.
Ангелина полыхнула глазами, обидится снова, плевать. Не до церемоний мне. А за братом присмотрит, она двойняшек любит. Я кошелек схватила и на улицу, дверь заперла. Шагнула к соседскому дому, потом обратно. Просить о помощи или нет? Долгую минуту терзалась, потом решила, что на гордость тоже плевать.
Только зря мучилась. Не было его дома. В аптеку на такси поехала, тут уж не до экономии. Лекарства пришлось покупать на кредитку, долга по ней не было, лежала на всякий случай. Пригодилась.
Дома Мишку растормошила, влила ему между губ жаропонижающее, и ещё одну выписаную доктором микстуру. Прижала к себе, сижу. Когда вообще это лекарство действовать начнёт? Такой горячий…
Температура начала спадать через долгих полчаса. Все это время я в окно косилась. Вот приедут из соцзащиты, отбирать детей, а у меня на кухне бардак, в холодильнике нормальной еды нет почти, Сонька вся в варенье, Ангелина бастует… И слезы булькают где-то в горле. Не справилась. Подвела.
— Ты плачешь?
Голос у Мишки слабый-слабый, но глаза гораздо яснее.
— От радости, - соврала я. - Что ты очнулся. Сейчас тебе бульончик сварю.
— Не пожарь только, - улыбнулся Миша.
Я ему светлые волосики, что к коже прилипли, от лица отвела и поцеловала в лоб. Курицу снова на части режу и снова реву. По пальцу ножом стукнула, кровь частой дробью по столу забарабанила, потом по полу. Чертыхнулась, обмотала руку полотенцем.
Когда послышался рев машины, до предела себя довела. На улицу выбежала, думаю - только бы баба Нина не увидела. Она мечтает, что мы так и будем рядом жить, потом похороним её. А я тут…заполошная, зареванная, в крови.
Сосед из машины вышел, удивлённо на меня посмотрел. На нём то не пылинки, ворот рубашки чуть расстегнут, сама рубашка наверное стоит, как моя почка. Ах да, почку то у меня никто не купит - пиелонефрит. От этой глупой мысли ещё горше стало.
— Что-то случилось? - спросил Максим, и снова свою идеальную бровь выгнул.
Я стою, свою раненую руку баюкаю, ранка в пальце дёргает острой болью. Не знаю, что сказать, а ведь бежала сломя голову.
— Заберите у меня детей, - всхлипнула я.
Хотела сказать, что на анализ согласная, а вылетело совсем не то.
10. Глава 10. Максим
Я осторожно на неё покосился - не пмс ли? Трясётся вся, как осиновый лист на ветру, рука полотенцем в алых пятных обмотана. Нужно посмотреть, что там. К себе её за руку потянул, а Алиса всхлипнула, и ко мне прижалась. Замер, стою. Если это работает, то пусть об меня успокаивается.
— Мне идти надо, - привычно спохватилась она. - у меня там дети… Мишка.
— Подожди.
Размотал полотенце, все пальцы, слава богу на месте, но на одном глубокая рана. К врачу бы, да разве оставит детей сейчас. В аптечке клей был медицинский, сейчас соображу что делать. При виде крови я никогда не терялся, у меня раз на глазах рабочему руку отрезало, при неловком обращении с инструментом. Вот тогда да, хлестало.
Ничего, не растерялись. А руку врачи обратно пришили.