Лютумвиль: Королевство огня и глины - стр. 4
Принц Тулип славился проницательностью. Хитрый и смекалистый, он убедительно выигрывал споры, красноречиво отстаивал собственную точку зрения, а еще – за версту чуял ложь! Не по годам смышленый юноша ловко дурачил окружающих, а потому – лучше многих видел чужие попытки ввести в заблуждение. Он любил повторять: «Одна фальшивая улыбка способна распустить любой, даже самый искусно сотканный узор неправды, нужно лишь вовремя ее заметить!».
Мнительные слуги двора, наблюдавшие взросление принца, до смерти его боялись. Им казалось, что он, не хуже матери, способен читать мысли, проникая в потаенные уголки сознания. Вот почему ему всегда говорили правду (по крайней мере, если обратного не просила сама владычица).
Как часто, уже понимая степень неискренности своего визави, принц продолжал имитировать неведение, вкрадчиво хлопая длинными ресницами в ответ на лукавство. Он не преследовал цели вывести лжеца на чистую воду, то был лишь один из способов развлечься, скоротать время. Играя с очередной гувернанткой, как кошка с мышкой, Тулип ликовал, испытывая справедливое злорадство. Порой одна ложь наслаивалась на другую и росла, подобно снежному кому, но наследник де Люты редко прерывал подобные забавы добровольно. Намного чаще за него это делали обстоятельства, в которые он загонял жертву. К счастью для королевской особы, слуги не отличались болтливостью, иначе – не избежал бы он хорошей порки за глумление над придворными.
Впрочем, все эти трюки работали исключительно с обладателями скромных умов, а в отношении королевы оставались бесполезными. Холодная, непроницаемая маска, которую Регина носила вместо лица, крайне редко пропускала эмоции. А, если уж это и случалось, то совершенно осознанно и подконтрольно. Как и в этот раз.
– Разве тебе плохо здесь, во дворце, мой драгоценный мальчик? – королева улыбнулась и вопросительно вскинула бровь. – Я думала, однажды придет день, когда ты станешь полноценной опорой и поддержкой, сможешь наравне со мной управлять тем, что я создавала столетиями… Не вынуждай поверить в собственную ошибку!
– Нет-нет, матушка! Лютумвиль – лучшее королевство на Земле! Я мечтаю о том счастливом миге, когда смогу занять место на троне рядом с вами! Поверьте, когда пробьет мой час, я присягну на верность своему народу, стану мудрым и справедливым монархом, сделаю все, чтобы не посрамить честь короны… – в какой-то момент Тулип замолчал и отдал поклон.
– Это очень мудрый ответ, мой мальчик. Не позволяй губительному авантюризму заполнять твою светлую голову. Разум истинного правителя прежде всего занят думами о судьбе государства, о том, что станет следующим ходом на грандиозной шахматной доске управления империей… В последнюю очередь его заботят чужие земли, особенно те, что населены злыми и враждебными силами. – спокойно произнесла Регина, стоя у высокого витражного окна, из которого открывался великолепный вид на Лютумвиль.
– Полностью разделяю ваше мнение, maman! Просто любопытно, с какими опасностями я могу столкнуться и от чего буду вынужден защищать народ, когда стану его законным правителем…
– Этого может не случиться, мальчик мой. Я не уйду на покой до тех пор, пока не буду уверена в тебе, как в приемнике. Сейчас я вижу любознательного ребёнка, которому до всего есть дело. Такой не годится на роль Великого Отца, а значит, рановато мне уступать трон, – Де Люта окинула принца строгим взглядом, от которого душа уходила в пятки. – Помни, ты – мое лучшее творение на сегодняшний день, но при всей любви к тебе, я по-прежнему несу ответственность за тех, кто находится там, за пределами замка… За тех, кто трудится во имя всеобщего блага и делает все, чтобы на твоем серебряном подносе каждое утро оказывались свежие молоко, яйца и хлеб. Подобная преданность не знает цены и, по моему твердому убеждению, она куда важнее традиций преемственности. Не заставляй меня сомневаться в собственных решениях, иначе нам обоим будет горько от последствий… – Регина провела ладонью по лицу Тулипа и неспешно покинула комнату.