Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах - стр. 32

Уильям Вести попал в самую точку. Транснациональные корпорации по природе своей – явление глобально интегрированное, а налоги – вопрос национальный. Многие дочерние компании и филиалы транснациональных корпораций действуют в разных странах, поэтому выяснение вопроса, какая страна имеет право облагать налогами определенную часть прибыли (и какую именно часть), – дело весьма запутанное.

Великобритания стала первой страной, где ввели систему поголовного подоходного налога с физических лиц и применили ее ко всем резидентам, даже к тем, кто извлекал свои прибыли в самых разных частях света. Что касается компаний, то коронный суд постановил: их следует рассматривать как резидентов той страны, где они проводят заседания своих советов директоров, на которых принимаются важнейшие решения. Великобританию такое положение более чем устраивало, поскольку тысячи английских компаний, имевших бизнес по всему миру, финансировались через лондонский Сити, где обычно и проводили заседания своих советов директоров. Напротив, Германия придает большее значение той стране, откуда осуществляется фактическое управление деятельностью компании, – то есть имеется в виду «местонахождение ее руководства». Именно в этом заключена тонкая грань, отличающая законодательства разных стран^>6. Например, в США основным мерилом является понятие гражданства. Все доходы американских граждан и корпораций, учрежденных в соответствии с законодательством государства, облагались налогами независимо от того, где эти доходы были получены. Эти различия создали новые трудности на международной налоговой арене.

Иногда налоговые системы вступали в конфликт. Государство, на территории которого осуществляет инвестиции транснациональная корпорация другой страны, хотело бы обложить налогом доход от этих инвестиций; но страна, где находилась штаб-квартира корпорации, также была бы не прочь обложить налогом тот же самый доход. Поначалу подобное двойное налогообложение не представляло собой слишком серьезную проблему: доходы компаний облагались налогами лишь в нескольких странах, а ставки налогообложения были низкими. Но еще до Первой мировой войны государства стали повышать налоги, чтобы финансировать военные расходы и новые схемы социального обеспечения. Двойное налогообложение превратилось в острую тему, и предприниматели начали роптать. Проблема налогов заняла свое постоянное и значительное место в деятельности Международной торговой палаты, учрежденной в 1920 году^>7.

Под эгидой Лиги наций в 1920-е годы начались дебаты об учреждении хоть каких-то общих правил и принципов, но дискуссии велись слабо и безрезультатно. Богатые государства вроде Великобритании, бывшие пристанищем для множества международных корпораций, вывозивших капитал за рубеж, хотели установить правила, по которым права налогообложения получали бы страны, где находились штаб-квартиры этих корпораций. Государства, куда поступали иностранные вложения (в основном это были довольно бедные страны), хотели получить право облагать своими налогами доходы инвесторов. Первоначальный договор 1928 года, разработанный Лигой наций, предоставлял значительные налоговые права странам – импортерам капитала. В их число входило много бедных стран. Однако после Второй мировой войны возобладала модель ОЭСР, в соответствии с которой богатые страны – пристанища транснациональных корпораций – получали больше прав в налогообложении. Впрочем, эти корпорации всегда на несколько шагов опережали налоговые ведомства богатых стран.