Люди кода. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 7 - стр. 14

Вырвалось.

– В Книге действительно есть все, – тихо сказал раввин, будто читал текст по бумажке, подвешенной в пространстве за спиной И. Д. К. – Чтобы тебе было понятнее… В книге природы тоже есть все, весь мир. И ученые сотни лет пытаются эту книгу читать, задавая природе вопросы, подчас нелепые. И получая взамен нелепые ответы, которые не в силах понять. Почему-то это не кажется вам странным. А Тора дарована Всевышним, и в ней не может не быть всего о роде человеческом. Каждому поколению открывается лишь тот слой, который оно способно воспринять. Самый первый слой – простое чтение текста. Так толковал Тору Моше. Потом пришли мудрецы и стали толковать не текст, но смысл – наступило время более глубокого понимания. Тысячи лет мудрецы спорили и создали Талмуд. Продолжают спорить и сейчас, и это хорошо, потому что так не только познается Книга, но оттачивается разум. В наше время пришло понимание еще одного слоя. От смысла вновь вернуться к тексту – по спирали…

– Понимаю, – сказал И. Д. К., – и не спорю с тем, что в Торе множество слоев, и что каждый открывается, когда приходит срок. Вот и этот слой, о котором говорю я… Пришел и его срок. В Торе есть множество уровней текста, в которых вы сейчас разбираетесь с помощью компьютеров. В Торе есть множество уровней смысла, в которых тысячи лет разбирались мудрецы. Почему же не допустить, что в Торе есть еще множество иных уровней, не связанных ни с текстом, ни с доступным разуму смыслом? Как мы можем знать путь Создателя? Если это Его Книга, то она должна быть так же бесконечна, как Вселенная, которую Он создал.

Раввин наклонился к И. Д. К. через стол.

– Ты сказал «если». И в этом разница между нами. Для меня никаких «если» не существует и существовать не может.

И.Д.К. встал.

– Ясно, – сказал он. – Суть не в том, что я сделал, а в том, что я не допущен делать что-то.

Взгляд раввина неожиданно стал тяжелым. Покряхтев (молодой еще, – подумал И. Д. К., – что у него, радикулит?), раввин с видимым усилием поднялся, обошел столик и встал рядом с И. Д. К.

– Я надеюсь, что со временем ты поймешь, в чем ошибся, – сказал он. – Ты полагаешь, что Тора – не цель, а средство.

– Где угодно можно искать истину, – вздохнул И. Д. К., – только не среди тех, кто полагает, что истина давно найдена.

– Всего тебе доброго, – улыбнулся раввин.

* * *

Думаю, что именно тогда, выйдя из освещенного ярким полуденным солнцем кабинета раввина Йосефа Дари в полумрак коридора и не очень-то ориентируясь в последовательности поворотов, И.Д.К. встретил Илью Давидовича Кремера. Возможно, Илья Давидович проводил И. Д. К. к выходу. Все это не доказано. Известно лишь, что именно в тот день вечером, сидя с домашними за вечерней трапезой, Илья Давидович произнес такие слова:

– А знаете, что Мессия скоро придет, да? И знаете, кто это будет?

– Знаем, – сказала жена, которая читала почти все русскоязычные газеты, – новый Любавичский ребе, чтоб он был здоров.

– Нет, дорогие мои, это буду я, и не нужно так на меня смотреть.

* * *

Идея казалась И. Д. К. простой, как картошка в мундирах. После того, как Люда его прогнала, И.Д.К. привык к этой незамысловатой еде, как привыкают к старому заношенному пиджаку, если нет средств, чтобы купить новый. К еде он привык, к одиночеству – нет. Приходя с работы, он включал телевизор и жил под аккомпанемент «Вестей» РТВ, мексиканских телесериалов, капитал-шоу «Поле чудес» и соревнований «Что? Где? Когда?». Отужинав традиционной картошкой и сложив в мусорное ведро мундиры (демилитаризация, думал он, дело нехитрое, когда речь о картошке, а не о генералах), И.Д.К. долго перелистывал записную книжку, соображая, кому позвонить и напроситься в гости. Приглашать к себе не хотелось – за пустым столом не посидишь, а готовить что-то, пусть даже бутерброды, было выше его сил.