Люди без галочек - стр. 4
– Ну, ты же у нас мужчина, не будешь плакать, да? – добро сказала ему мама.
– Угу! – единственное, что смог выдавить из себя Антошка, в горле его пересохло.
Рыдающая девочка с маленьким хвостиком вышла из кабинета, следом ее мама.
– Машенька, ну все-все! Поболит-поболит и перестанет, а вечером мы тебе чего-нибудь вкусненького купим! – вышедшие скрылись за поворотами цитадели здоровья.
– Следующий! – холодно раздалось из-за двери кабинета.
– Пойдем, Антош!
– Не пойду! – мальчик крепко вцепился в деревянную ручку дивана, – Давай в другой раз. Уже и не болит. Может, и само пройдет. Я чувствую уже, как проходит.
– Так! – мама уперла своя руки в бока, – Я кому говорю? Не позорь меня перед всей больницей!
– Не пойду! Говорю же, уже не болит. Подорожник надо приложить, и щека станет такой же, как и раньше. Бабушка Нина мне на коленку подорожник лепила, когда я с велосипеда упал, и все прошло.
– Следующий! – снова раздалось из кабинета.
Мама схватила Антошку за шиворот и буквально втащила его к стоматологу. Мальчик замер, с ужасом оглядывая кресло и приборы, что были вокруг. Ноги отказывались идти дальше, ужас пронизывал его еще маленькое тело.
– Здравствуйте! А кто это у нас тут такой, непослушный мальчик! – наигранно затарахтела врачевательница, – Садись, мы тебя сейчас посмотрим! Больно не будет, ты не переживай.
– Вот! – мама указала рукой на флюс сына.
– Вижу-вижу! Как зовут этого хорошего мальчика?
– Антошка! – сквозь слезы, выцедил пациент.
– Так не позорь меня! – завелась мать, но сразу же осадила свой пыл, – Послушай доктора!
Врачевательница усадила Антошку в кресло, подняла до нужной высоты и начала археологические исследования.
– Нужно рвать! – обратилась та к маме Антошки.
– Рвать, так рвать! Что уж тут делать-то?
– Да вы не переживайте, это ж молочные, вырастут еще.
– Как это рвать? – возмутился осознавший величину проблемы мальчишка.
– Доктор сказала рвать, значит надо рвать! Потерпишь, ты же мужик! Ты же мужик?
– Не надо рвать! Можно не рвать? – по щекам Антошки полились горькие слезы.
– Малыш, если не рвать, то флюс не пройдет, – залепетала врачевательница, – Ты же хочешь, чтоб он прошел? Да не переживай, вжух, и все пройдет.
– Не хочу!
– Как это не хочешь?
– Не хочу, и все тут! – мальчишка попытался сбежать с кресла.
– Антон, не позорь меня! – заревела мама, отчего тело ее сына уселось обратно, а рот автоматически открылся.
Несколько мгновений и ротовая полость мальчика лишилась больного зуба, гноя и всего лишнего, чего там быть не должно.
– Завтра флюс пройдет! – констатировала врачевательница и попрощалась с пациентами.
Антон вместе с мамой вышли из кабинета.
– Следующий! – снова холодно раздалось из-за двери кабинета.
– Сынок, все-все! Скоро все пройдет. Пойдем!
Только вот не прошло. Флюс вырос еще, а температура не спадала. Следующим утром батя внимательно осмотрел сына и выдал свой вердикт: «Ну тут с работы надо отпрашиваться, дело пахнет керосином! Петрович будет в бешенстве, но куда деваться? Дети ж!»
И снова путь в город, слезы преддверия мальчика, теперь-то он уж точно знал, чего ожидать.
– Следующий! – холодно раздалось из-за двери кабинета.
– Лучше бы в школу пошел! – рыдал Антошка, – Мам, может все-таки подорожником?
– Зубы подорожником не лечат.
– А бабушка Нина говорит, что все можно подорожником вылечить.