Люцифер - стр. 2
Дьявол, привыкший к власти и подчинению, чувствовал себя сбитым с толку. Его разум, прежде ясный и острый, будто клинок, теперь был окутан туманом сомнений. Он метался по своему замку из чёрного стекла, как зверь в клетке, не находя себе места. Зеркала – верные слуги, лишь отражали его смятение, не давая ответов.
Люцифер вспомнил её улыбку – дерзкую, лучистую, будто вызов самой тьме. В ней не было страха, лишь нескрываемое сочувствие и обещание чего – то, чего он так давно жаждал, но боялся признаться даже самому себе. Выбор… Она предложила ему выбор, как сокровище, вынесенное из глубин затонувшего корабля. Но что он мог выбрать, когда вечность тяготила его, как свинцовая мантия?
«Мгновение с тобой…» – эхом отдавались в голове его собственные слова. Мгновение… всего лишь мимолётная искра, способная разжечь пожар, который поглотит его целиком. Но стоила ли эта искра вечной тьмы? Стоила ли она боли и разочарования, которые неизбежно последуют за мимолетной радостью? Ад молчал, как притаившийся хищник, ожидая решения Владыки. И Люцифер знал, что этот выбор определит не только его судьбу, но и судьбу всего сущего.
Тьма сгущалась, обволакивая, как саван. Он ощущал, что вечность, подобно ненасытной гидре, тянет к нему мерзкие щупальца, требуя беспрекословного повиновения. "Non serviam," – прошептал, будто заклинание, но слова эти звучали пусто и бессильно в пучине его терзаний. Образ смертной, будто маяк в штормовом океане, не давал ему утонуть в отчаянии. Её сочувствие – как капля росы на раскалённом камне, обещало утолить его вечную жажду.
– Выбор… какое коварное слово, – прорычал, обращаясь к своему отражению. Зеркала в ответ лишь множили его смятение, создавая иллюзию бесконечного лабиринта, в котором он навсегда обречён блуждать.
Он, князь тьмы, Владыка преисподней, вдруг осознал, что сам стал заложником своего могущества. Вечность, которую некогда воспринимал как дар, обернулась проклятием, сковывающим его дыру вместо души цепями отчаяния.
Искушение было нестерпимым. Мгновение с ней – будто глоток свежего воздуха после тысячелетий удушья. Возможность ощутить себя живым, способным на любовь и сострадание, пьянила, как запретный плод. Но цена… о, цена была непомерно высока! Он знал, что за мимолетную радость ему придётся заплатить вечными муками, что искра света неизбежно погаснет, оставив его в ещё большей тьме. Ад всегда забирал у него Любовь. Ему не дано было быть счастливым. Удел тёмного Бога, короля его бала, в роскоши и власти, но… в одиночестве.
Люцифер замер, как изваяние, в самом центре своего замка. Вокруг бушевала буря сомнений, однако в глубине бездны бывшего места души зарождалось слабое, но неугасимое пламя надежды. Он знал, что этот выбор – не просто вопрос личного спасения или проклятия. Это выбор между вечной стагнацией и возможностью преобразиться, между тьмой и светом, между рабством и свободой. И он, Люцифер, князь тьмы, Владыка ада впервые за вечность почувствовал, что готов рискнуть всем ради мгновения истинного счастья.
Беспредельная тьма, густая и осязаемая, будто саван, окутывала это место. Воздух, пропитанный зловонием серы и гнили, обжигал лёгкие, в ушах непрестанно звучал хор проклятий, переплетающийся со скрежетом разрываемой плоти.