Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - стр. 27

Своему отцу Василий написал покаянное письмо: “Прости меня, тятя! Не могу более высылать вам деньги на жизнь. Перевожу их семье погибшего друга. Вот так-то… Не сердись, пойми – поклялся перед умирающим, понимаю – тяжко будет… Простите… Низко кланяюсь вам с мамой в пояс… Целуйте и обнимайте моих деток. Сладкого таракашку – Аркашку, лапушку-раскрасавицу Клавдию и Саньку”.

Вскоре пришел ответ. Отец не ругался. Даже похвалил, сказав, ежели обещал – выполни, а уж поклялся – умри, но сделай. Так у них в роду Чапаевых заведено. И негоже ему, Василию, от это отступать. Об них пусть и не беспокоится… Пока живы, руки-ноги целы – детей прокормим. А там Бог пошлет. Неизвестно, мол, скоро война кончится, тогда и сам приедешь. Легче на душе у Василия после того письма стало. Понял его тятя, не осудил, значит, правильное дело сделал».

Так и получала вдова Пелагея Ефимовна Камишкерцева денежный аттестат от «мужа», искренне радуясь, что живой, а сама и знать не знала, как все было на самом деле. Лишь после Февральской революции Чапаев разыскал ее в селе Березово и рассказал всю горькую правду. Как погиб ее муж, как он поклялся помогать его детям и как договорился об этом с начальниками. При этом четко заявил, что бросать семью не собирается. Двух дочерей друга он забирает, а она сама пусть поступает, как ей заблагорассудится.

Восстанавливая этот эпизод, Евгения Чапаева пишет:

«Пелагея тогда быстро узлов накрутила и свое нехитрое барахлишко по корзинам распихала. Василий сильно удивился и спросил:

– А ты куда собралась?

– Как куда? – еще сильнее удивилась Пелагея. – К тебе, куда же еще?

Чапаев постоял, покусал свой пшеничный ус и снова спросил, как-то с хрипотцой:

– И в качестве кого?

– А все едино – твоей жены, разумеется… – ответила Поля не мигая, заливаясь краской по рябому лицу.

– Но мне не нужна еще одна жена. Я свою Пелагею имею, – сказал он и замолчал, стиснув зубы.

– Ну, не знаю, не знаю, какая у тебя Пелагея есть, только мне маманя вчерась говорила, что она от тебя сбегла. Так что, выходит, нет у тебя жены, нет Пелагеи.

Василий вспыхнул и ответил:

– Нет и не надо, а только ты мне тоже не нужна. Мне, кроме моей венчанной жены, вообще никто не нужен!

– Ах не нужен? – вспылила та. – Не нужен, говоришь? А раз не нужен, так и детей своих не дам. А детей не дам – не выполнишь волю умирающего, а не выполнишь волю умирающего Петра – большой грех на душу возьмешь! Так-то, выбирай, Вася!».

Ох, как не нравилась Василию Ивановичу эта Пелагея! Уже далеко не молодая, ширококостная, страшная на лицо. Одним словом, старая жаба, да и только. Но ведь как присосалась – не оторвать. И пришлось Чапаеву взять ее с собой вместе с детьми к родителям. Но только в роли хозяйки, не более. Ни о какой любви не было и речи.

Но чтобы завершить эту драму, немного отвлечемся… В 1917-м Чапаев был избран командиром 138-го запасного пехотного полка в Николаевске. В декабре уездным съездом Советов его избрали военным комиссаром всего Николаевского уезда. Там он руководит разгоном уездного земства и организует Красную гвардию из 14 отрядов. Под Царицыном участвует в походе против генерала Каледина.

А весной 1918-го – в походе Особой армии на Уральск. В конце мая по инициативе Чапаева принимается решение о реорганизации отрядов Красной гвардии в два полка (имени Степана Разина и имени Пугачева) Красной армии, объединенных в Пугачевскую бригаду. Он лично берет ее под свое командование и участвует в боях с чехословаками, и Народной армией, у которых отбивает Николаевск, переименованный в честь бригады в Пугачевск. 19 сентября 1918 года. Василий Иванович назначается командиром 2-й Николаевской дивизии. Именно там, под Николаевском, Чапаев, как всегда, проявил военную хитрость. Белочехи захватили единственную переправу через реку, заставив отступить один из чапаевских полков на левый берег. Позже захватили и сам город, заняв позиции на правом берегу. Ситуация складывалась критическая. Вновь назначенный начальником дивизии вместо Чапаева Захаров приказал оставить село на левом берегу и брать Николаевск в лоб. Но «зараженный манией самовластия и не выполняющий боевых приказов штаба в точности» Василий Иванович отменяет приказ военспеца Захарова как ошибочный и отдает свой: одному полку отбить переправу через реку, другому – обойти противника с тыла. Атаку белочехов в лоб он организовал по-своему. По приказу Чапаева из близлежащих деревень согнали весь крупнорогатый скот и подвели к мосту. Впереди стада пошла цепь из бойцов. Жара стояла страшная, и поход во втором эшелоне коров сопровождался пылью и соответствующим шумом. Белочехи, разглядев огромные полчища наступающих с шумом красных, не на шутку перепугались и все свои главные силы стянули на мост. А в это время полк Кутякова обошел их с фланга и зашел в тыл. У противника началась невероятная паника, которую завершили окружение и разгром.