Любовь и смерть всегда вдвоем - стр. 13

– Ему или им? – вяло улыбнулась Люба.

– Конечно, им! Рыжему все с гуся вода. Он и там найдет где напакостничать. Но мне сейчас не до него. Надо же кому-то тебя с ложечки кормить?

– Ему же в школу оттуда ездить далеко! И кто его будет контролировать? Твои родители?

– Не развалятся. Жизнь, она, знаешь, движение. А то сидят, сериалы целыми днями смотрят. Я им такой сериал подкинула! Сыночка своего дорогого. Что ни день, то новая серия. То учительнице доску парафином натрет, чтобы мел не писал, то взрыв прямо на уроке устроит. Экспе… экспери… ментатор. Во! Химичка ему запретила на уроки приходить. Орала, как будто ее режут: «Только не в моей школе!» Ничего, рассосется. Это тебе не беременность.

Люба поморщилась: назло она, что ли? Все о детях да о детях. Но кроме Апельсинчика, у нее никого не было, и Люба тихо попросила:

– Люсенька, раз у тебя время есть, помоги мне.

– Ну?

– Надо срочно продать квартиру Олега.

– Да зачем еще?

– Я не буду там жить. Надо ее продать, и положить деньги в банк. Под проценты. Я плохо себя чувствую и не знаю, когда смогу теперь работать. А жить на что-то надо. У меня же практически нет никаких сбережений.

– Понимаю. А магазин?

– Я не буду этим заниматься.

– Понятно. За аренду, значит, платить не будешь, с налоговой разбираться не будешь. Нервная работа, а тебе это ни к чему. Ладно, я туда съезжу, поговорю. Разберемся.

В палату заглянула санитарка:

– Петрова? Сызнова к тебе.

– Кто еще? Я никого не жду.

Люська томно подмигнула:

– Му-у-ужчина.

– Какой еще…

А это и в самом деле был мужчина. Среднего роста, средней комплекции, в белом халате, наброшенном на толстый синий свитер, в темно-синих джинсах. Можно даже сказать, что симпатичный, потому что подруга вскочила и по-боевому расправила плечи, выставив вперед пышную грудь.

– Здрасте!

– Гражданка Петрова? Любовь Александровна? – спросил вошедший, обращаясь к лежащей на кровати женщине. На Люську он поначалу и не взглянул.

– Вы кто? – прошептала Люба.

– Из милиции. Капитан Самохвалов. Оперуполномоченный.

Он достал удостоверение, которое Люська тут же выхватила из рук симпатичного оперуполномоченного и стала рассматривать документ с нескрываемым интересом. Самохвалов в это время таращился на ее желтые волосы и оранжевую кофточку. Потом спросил:

– А вы-то, собственно, кто?

– Дед Пихто! Лучшая подруга, нянька, сиделка, шеф-повар и прочее и прочее. В общем, мы с ней – одно лицо!

Самохвалов соединил взглядом оба женских лица, одно обескровленное, с синяками под глазами, другое в полной боевой раскраске, и с сомнением покачал головой:

– Мне надо побеседовать с гражданкой Петровой. Наедине.

– Беседуйте, – подруга вернула удостоверение, ливнем обрушив на капитана Самохвалова сияние раскосых голубых глаз. Потом сладко зажмурившись, спросила:

– А пистолет у тебя есть, капитан?

– Что вы себе… э-э-э…

– Обожаю мужчин с оружием! – воскликнула Люська и выпорхнула в коридор, зацепив-таки капитана плечиком и на мгновение прижавшись пышной грудью. Тот побагровел.

– Подружка у вас, Любовь Александровна…

– Не обращайте на нее внимания, – тихо сказала она. – Люся хорошая.

– Да уж! – с чувством сказал капитан.

Потом присел на теплый еще, после Люськиной пышной попы стул и уже согласно заранее написанному сценарию спросил:

– Как вы себя чувствуете?