Любовь и смерть в толпе - стр. 25
– А при чем тут начальник станции? – вытирая пот, струившийся со лба, посмотрел на нее один из милиционеров.
– Все вы здесь ни при чем! – закричала женщина. И еще громче: – Немедленно уберите бомжа! Он воняет!
Насчет вони, исходившей от лежащего в тоннеле мужчины, женщина явно преувеличивала. Когда над ним нагнулся сотрудник милиции, он почувствовал отнюдь не запах нечистот, а аромат дорогого одеколона. Спиртным же от мужчины и не пахло.
«Может, сердце? – подумал сержант и потряс лежащего за плечо: – Эй! А ну вставай!»
Мужчина не реагировал, и спустя какое-то время двое милиционеров с трудом выволокли тело на свет. Только там один из них взглянул на свои руки и удивленно присвистнул:
– Смотри-ка! Да это…
– Кровь!
Едва взглянув на мертвого мужчину, они сразу поняли: никакой это не бомж. Потерпевший был одет в дорогой на вид костюм и светлую рубашку, на ногах – добротные ботинки из натуральной кожи. И этот запах: дорогой одеколон. Сбоку на пиджаке расплывалось огромное пятно.
– Похоже на ножевое ранение, – неуверенно протянул тот, у которого руки были испачканы кровью.
– А где…
Оба, не сговариваясь, метнулись в переход. Там по-прежнему было темно. Послышалась отборная ругань. Один из милиционеров нагнулся и посветил туда, где ранее лежал потерпевший. На земле расплывалась темная лужица.
– Вот он, – сказал другой. – Нож.
– Осторожно!
Это относилось к гражданке, едва не споткнувшейся об орудие убийства. Нож и так уже запинали ногами почти к самой стене.
– Граждане, проходите! Не задерживайтесь!
Один из милиционеров остался в тоннеле, другой кинулся на улицу, вызывать по рации уголовный розыск и охранять потерпевшего. Никуда бы тот в таком виде не делся, это само собой, но в критической ситуации сообразительность равна нулю, к тому же пришлось также разгонять любопытствующих, которые уже начали собираться возле тела. Молоденький сержант слегка растерялся.
– Ой, мамочки! – всхлипнула одна из старушек. – Убили! Средь бела дня!
– Гражданка, расходитесь, – сердито сказал сержант. – Нечего тут.
– Я все видала! – затараторила дородная женщина, стоящая у лотка с чулочно-носочными изделиями и легла пышной грудью на товар. Лицо ее стало таинственным. – Там было темно, а потом огни загорелись. И вдруг разом погасли! Это чеченская мафия, говорю я вам! В переходе заложена бомба!
– Помогите! – вскрикнул кто-то, и любопытствующие метнулись прочь от тоннеля, в котором по-прежнему не горел свет.
– Разберемся, – растерянно сказал сержант и стал вытирать пот, который теперь лился градом.
– Вызывайте МЧС! – потребовал энергичный мужчина, прижимая к груди папку, в которой, судя по всему, были документы.
Вскоре раздался вой сирены. «Ну, слава богу!» – подумал сержант. Только передав инициативу в руки приехавших на машине с мигалкой оперативников, он успокоился. Потом приехала еще одна машина. И еще. Вскоре платформу оцепили, а в тоннеле стало светло, как днем. Приехавшие саперы искали бомбу. Так начался этот день. И, собственно, так начинается наша история. О флэш-мобе.
…Люба чувствовала, что глаза у нее слипаются. Вчера ей так и не удалось увидеть лучшую подругу, несмотря на то что они с Касей просидели у Ивановых до полуночи. Крестницу спать уложила Кася, настояв на этой привилегии. В это время Люба беседовала с Сергеем, который пришел с работы около одиннадцати.